Что заставило Пушкина заклеймить Сальери как убийцу Моцарта? Разумеется, не стремление отомстить ему за очернение Петра I в опере "Пьер Ле Гран", как думает журналист "АиФ"; это слабое произведение не имело успеха и быстро сошло со сцены, Пушкин вряд ли знал о нём. Зато хорошо владел информацией о смерти Моцарта, а главное – не понаслышке знал, как зависть заурядных людей преследует Гения.
Материальное положение Моцарта было действительно "неблестящим", хотя значимость его музыки была видна всем, в первую очередь, "профессионалам". И они всеми силами мешали исполнению его произведений – кто захочет после "песен херувима, принесённых из рая", слушать музыку среднего уровня? Тогда всем станет ясной разница между добротным изделием искусного ремесленника и гениальным творением.
В наше время любой круг ада, именуемого "миром искусства", переполнен людьми заурядными; их влекут туда отсутствие необходимости работать, предположим, на стройке и гонорары. Высокий гонорар – плата за большой успех, но не всегда плата за большой талант. Эти понятия часто путают, считая, что размер гонорара прямо пропорционален величине таланта. Но тогда Ксюша Собчак и Тина Канделаки – величайшие гении всех времён и народов.
Итак, кто-то злоупотребил доверчивостью журналиста, внушив ему мысль о едва ли не провале "Свадьбы Фигаро". Следует знать, о чём пишешь, потому что, по словам тенора Окелли, участника премьерных спектаклей оперы, "никто никогда не имел более блистательного успеха, чем Моцарт со своей "Свадьбой Фигаро". Театр был битком набит, многие номера пришлось повторять, публика не переставала аплодировать и вызывать Моцарта". Мелодии из оперы распевали повсюду, так сказать, они занимали первые строчки хит-парада. А немецкая его опера "Волшебная флейта" вообще произвела в Вене настоящий фурор. Но финансовые дела Вольфганга по-прежнему оставались ''неблестящими", во многом благодаря интригам "товарищей по цеху" и житейской непрактичности композитора. Только нынешние искажённые мерки успеха и таланта позволяют дерзко ставить Сальери на одну доску с Моцартом.
Конечно, нельзя отрицать, что музыка Сальери относится к числу лучших достижений XVIII века; в ней много экспрессии, ярких красок и вокальной бравуры, но вместе с тем в ней слышна подражательность Глюку и Гайдну, она прямолинейна в мелодическом отношении и бедна в эмоциональном; это умелое оперирование семью нотами натурального звукоряда. А.С. Пушкин дал ей точное определение:
Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп.
Поверил
Я алгеброй гармонию.
Насколько она отличается от вдохновенной, яркой музыки Моцарта с неисчерпаемой мелодической изобретательностью, блистательными красками звука, изысканной разработкой основных и побочных тем; неслучайно великий А.Эйнштейн всю жизнь был фанатичным поклонником Моцарта. Сальери – хорошая музыка ХVIII века, Моцарт – великая музыка на все времена.
Читатель вправе не поверить дилетанту Пушкину (об авторе нет и речи); в таких случаях принято ссылаться на мнение профессионалов, профессоров, а лучше академиков. Что ж, будут вам академики – такие, как руководители звукозаписывающих компаний, безапелляционные эксперты, обязанные выпускать востребованную продукцию, имеющую спрос. Достаточно просмотреть каталог любой из таких фирм, чтобы убедиться: записи музыки Моцарта исчисляются многими десятками, в крупных компаниях – сотнями, он до сих пор является самым исполняемым композитором. В необъятном моцартовском мире можно лить изредка встретить записи произведений Сальери. Их стоит прослушать, тогда станет понятно, что между Моцартом и Сальери – дистанция огромного размера.
Если это понятно даже нам, непрофессионалам, то тем более оно было ясно высокообразованному композитору Сальери.
Где же правота, когда священный дар,
Когда бессмертный гений – не в награду
Любви горящей, самоотверженья,
Трудов, усердия, молений послан –
А озаряет голову безумца...
И горечь влюблённого в гармонию и пожертвовавшего ей всем труженика:
...я ныне
Завистник. Я завидую, глубоко,