Спейся, Русь,
или скорбно молись,
или бейся в припадке-истерике
над своим византийством
в разбойном разгуле истории.
Никого не кляни,
нет виновных при самосожжении.
В очистительных муках
расплата за прогрешения.
ЗАВЕТ СТАРОДАВНИЙ
Жизнь разделила нас,
равных в своём рожденье.
Мечемся, как в наважденье,
в путах забот и фраз.
Можно, вставая с колен,
выбрать, кляня правителя,
бешенство кровопролития,
можно беженства тлен.
Если ж от перемен
в муках уже не плачется,
даже кобель не прячется
в щели рухнувших стен,
значит будем и впредь
корчиться без состраданий.
Помни завет стародавний,
всех уравняет смерть.
Всех, равнодушный смерд,
пнувший советский герб.
ПЕССИМИСТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ
Мы все летаем по земле
и ползаем по небу,
пересказав самим себе
про пиррову победу,
как воплощались врастопыр
кухарки и матросы
аж в государственных проныр
из мрамора и бронзы.
Да, мы летаем по земле
и ползаем по небу
сегодня в ступе на метле,
насторожив планету
лихой беспечностью вождей,
обрекших беззастенчиво
на путь грядущих мятежей
угрюмое Отечество.
Так и летаем по земле
и ползаем по небу
по горло в собственном дерьме
и догмам на потребу,
Взираем из озонных дыр
души своей развратницы
на новоявленных проныр,
на их литые задницы.
ДВОЕ
Один чурается народа
и... правит им.
О, упоение урода
собой самим!
Другой куражится с народом.
Он грозный тать.
Он самодержцем-сумасбродом
желает стать.
Судьба у них неразделима
и суть одна,
а чашу буйного разлива
нам пить до дна.
ДОЖДЬ ЛИХОЛЕТЬЯ
Я снова мучаюсь вопросом –
так что же дальше? –
отдавший дань словесным розам
махровой фальши.
Не о себе моя забота.
В гражданской смуте
я вновь о том, что выше Бога
и горше сути.
От безответности бессилие.
Сейчас, как прежде,
в непредсказуемость России
моя надежда.
Препровождая сквозь мгновение
в тысячелетья,
вершит над нами омовение
дождь лихолетья.
ДЕТИ НЫНЕШНЕЙ ПОМПЕИ
Про мятежную угрозу
и секретную Форосу
враз узнала вся страна:
и святой, и сатана,
и служивые мужи,
и нудисты, и моржи.
Величава и вольна
черноморская волна,
нежен дымчатый простор
серебристо-синих гор.
Год спустя средь бела дня
остаканились друзья,
вылезая из воды,
облегчившись от нужды.
Кто с какого бодуна
не поймёшь у болтуна.
Как на трон присев под зонт,