Поторопись! Ты сейчас все равно не напьешься.
— Я не спешу с возвращеньем, — ответил Христос.
— Я подожду... может быть, — Агасфер произнес.
И разглядел Агасфера Христос, и прощенья
Не дал ему: — Ну так жди Моего возвращенья!..
Золото мира заплачет в убогой нужде:
— Плачьте, народы, рыдайте о Вечном Жиде!
Дьявол забвенья прошепчет ему в утешенье:
— Он не вернется. Забудь о Его возвращенье!..
Будет он ждать, и века пронесутся, как миг.
Внуков своих похоронит и правнуков их.
Вечный скиталец, рассеянный в разных народах
И отраженный на быстрых и медленных водах,
Будет он спрашивать у придорожных столбов,
У перекатной полыни, у беглых рабов,
У кочевого шатра, у летучей кибитки,
У перелетных гусей, у ползущей улитки:
— Вы не видали нигде человека с крестом?
— Нет, не видали, — ответят, и долго потом
Станет читать и рассчитывать тайные знаки,
Чтобы не сбиться с дороги в неведомом мраке.
Только на запад небесные знаки зовут,
И корабли Магеллана туда поплывут,
Все паруса Магеллана в пути изорвутся,
Но моряки Магеллана с востока вернутся,
В честь возвращенья ударит счастливый салют,
Камни Севильи слезами они обольют
И возвестят, что земля — это маленький шарик,
И запищит его сердце, как злобный комарик:
— Вы не видали в пути человека с крестом?
— Нет, не видали, — ответят, и долго потом
Будет пищать его разум, как злобный комарик:
— Это земля всего-навсего маленький шарик!
Это ловушка, и значит, бессмертье мое
Тоже ловушка, и выхода нет из нее!..
Станет молиться, и сердце молитвой засалит,
Горько заплачет, и землю слезами ужалит.
Хоть упадут его слезы, как Божья роса,
Он никогда не поверит, что есть Небеса.
Быть по сему!.. Он покамест стоит у колодца,
Пьет свою воду, но только никак не напьется.
Время идет по дороге в Иерусалим,
Облако пыли плывет, оседая на Рим...
Лобное место тремя омрачилось крестами.
Тело Христа четырьмя замерцало гвоздями.
А над челом начертанье на трех языках:
"Царь Иудейский!" — как Божьи огни в облаках,
То не сухие листы на ветру облетали,
То фарисеи, векам в назиданье, шептали:
— Вот он, Зиждитель, сбежавший от мира сего!
Вот он, Спаситель, не спасший себя самого!
То не сухие листы на ветру облетали,
То фарисеи грядущего мира шептали:
— Где разрушающий храм долговечных веков
И за три дня созидающий старое вновь?..
Гонит сухую полынь дикий ветер пустыни,
Гонит от края до края — Христос посредине,
Справа разбойник и слева разбойник распят,
Оба хулу на Христа изрыгали, как яд.
Легионеры делили святые одежды
И насмехались, без веры, любви и надежды:
— Если ты Бог, то сойди в Божью славу свою
И помоги поделить нам добычу сию!
Люди в толпе издавали безумные крики.
Солнце померкло. Явились звериные лики.
Все потемнело. Христос не хотел умирать.
В темной толпе Он увидел печальную мать.
Вздрогнул и вспыхнул — святая звезда благодати:
— Мати, не плачь, не рыдай мене, бедная мати!..
Римский солдат подошел и промолвил: — Добро! —
Поднял копье и под правое торкнул ребро.
Кровь и вода потекли, покатились, пропали —
Будто небесные слезы на землю упали.
Это в обнимку заплакали Смерть и Любовь,
Только не смыть никакими слезами ту кровь.
Дикие ветры в ушах завывать перестали.
Смолкли разбойники, словно свое отстрадали.
Вздрогнул один и взмолился в последних слезах: