Скажу честно, боялся и я: дадут премию хорошему либеральному писателю, и премия станет похожа на государственную уравниловку: в этом году получит Маканин, в будущем году — Личутин, потом — Искандер, и в очередь к нему выстроится Проскурин, и так далее… И каждый раз выбор будет правильным, справедливым, но знаковости, уникальности премии не будет. Я думаю, эти вопросы остались бы, даже если бы на этот раз премию дали впавшему в чернушность и физиологизм "Очерков бурсы" Виктору Астафьеву или непримиримому крестьянскому упрямцу Василию Белову. Но вынутые не из нафталина, а из самой глубины стержневой национальной словесности, из самых корней русского литературного традиционализма наши коренники-куряне придали солженицынской премии уже абсолютную законченность. Они были русскими коренниками и в шестидесятые, и в семидесятые, и в восьмидесятые, и в девяностые годы. Менялись власти, партийные идеологии, модные кумиры, но писатели полновесной правды из последнего крестьянского поколения оставались верны русскому слову и русскому характеру. Члены жюри согласились с "нравственной и политической безупречностью" обоих курян, признали их высочайшее литературное мастерство, и, увы, отметили их "незаслуженную забытость". Даже в самой формулировке жюри видна нравственная позиция основателей премии: Константину Воробьеву (посмертно) и Евгению Носову — "двум писателям, чьи произведения в полновесной правде явили трагическое начало Великой войны, ее ход, ее последствия для русской деревни и позднюю горечь пренебреженных ветеранов". Как далеко еще до такой нравственной определенности вершителям нынешних государственных премий, как невозможно из их уст услышать о "поздней горечи пренебреженных ветеранов"…
Мне не раз еще в советское время приходилось писать в самых восторженных тонах о прозе и рано ушедшего из жизни Константина Воробьева и никогда не желающего смириться ни перед властями, ни перед горечью пренебрежения деревенского шлемоносца Евгения Носова. Знали им всегда в литературном мире истинную цену. Жестокая военная правда повести Воробьева "Убиты под Москвой", высокая трагедия кремлевских курсантов, стоящих насмерть, но не отступающих перед врагом, отнюдь не противоречит эпической, былинной, в чем-то даже идеальной правде "Усвятских шлемоносцев" Евгения Носова. Его "Красное вино победы" стало одним из символов "окопной правды". И эту победу писатели-фронтовики не хотят отдавать сегодняшним пораженцам. Ничто не сможет сдвинуть эти глыбы из истории русской словесности XX века, но незачем их изображать в прошедшем времени, как уже успел сделать либеральный «Коммерсант», дав этому присуждению солженицынской премии эпиграф из Замятина "У русской литературы одно только будущее — ее прошлое". Именно для того, чтобы трагедия и героика Великой Отечественной войны не забывалась, глядя в будущее России, и выдвинул на нынешнюю премию этих курских писателей их соратник по борьбе за Россию Александр Солженицын. Да и не совестно ли «Коммерсантам» превращать в фигуру из прошлого активно действующего современного писателя, Евгения Носова, кстати, всего лишь год назад сражавшегося за лидерство в русско-итальянской литературной премии Москва-Пенне с более юными либералами? Есть еще порох в пороховницах наших писателей-деревенщиков, наших несгибаемых фронтовиков, что, кстати, подтвердил и недавно состоявшийся литературный вечер нашей газеты "Последние лидеры XX века".
Курская дуга солженицынской премии неизбежно должна повлиять и на умы наших чересчур пламенных патриотов от литературы. Сколь яростно они обрушились на Валентина Распутина, посмевшего принять эту премию. Владимир Бушин, Валентин Сорокин, Сергей Кара-Мурза, Петр Проскурин — кто только не побивал эту премию… А что теперь делать будем? Отлучать Евгения Ивановича Носова от русской литературы? Воевать с наследниками Константина Воробьева? А если в следующий раз премию присудят Владимиру Личутину и посмертно Дмитрию Балашову? Так ведь всю подлинную русскую литературу от патриотизма отлучить придется. Не лучше ли радоваться тому, что есть такая премия и что она становится по-настоящему русской общенациональной премией. От того, что ее сквозь зубы признают и крайние либералы, русской литературе только польза. Да и молодым литераторам от Курской дуги Солженицына хороший урок дан — куда, к какой словесности стремиться надо; выбираясь из под обломков надоевшего всем постмодернизма. Лишь знание истории и культуры своего народа, помноженное на сострадание и боль за народ, на непрекращающийся поиск предельной правды, и художественной, и психологической, и духовной, на ответственность писателя за свое слово, приводили и приводят к появлению новых шедевров русской словесности. Тому убедительный пример проза Константина Воробьева и Евгения Носова. Поздравляю от всей души своего старого знакомого Евгения Ивановича Носова, поздравляю дочь и сына Константина Воробьева, и без всяких оговорок поздравляю жюри премии со столь удачным, столь значимым, столь переломным выбором лауреатов. Александр Исаевич, поздравляю с победой на Вашей Курской дуге!
Владимир Бондаренко
Геннадий Иванов ТЕНДЕНЦИЯ, ОДНАКО
Мы с тобой зачем-то давеча
До утра читали Павича…
А потом зачем-то Ленка
Повела к Петру Фоменко…
Перестал я пить вина,
Стал читать Пелевина…
Скоро-скоро я пойму,
Что я зря читал «Муму».
ВЫШЛИ НОВЫЕ КНИГИ
"Антология русского лиризма. ХХ век". В трех томах. — М. «Студия», 2000.
Автор идеи и составитель этой обширнейшей антологии (в каждом томе почти по 900 страниц), известный исполнитель и композитор песен на стихи Рубцова, Передреева, Соколова и других русских поэтов Александр Васин проявил истинную творческую дерзость — он сумел собрать стихи более 600 авторов, среди которых много малоизвестных или совсем неизвестных широкому читателю, он нашел деньги на довольно дорогое издание, которые, правда, продав тираж, должен вернуть спонсорам…