Выбрать главу

Обиды наши канут, словно дым.

Помянем всех,

кто жил на белом свете

И грезил половодьем луговым.

В бездонные небесные творила

Уходят тихо наши старики.

Ах, сколько их, сердечных, примирила

Кладбищенская горка у реки…

Так что мы спорим, люди-человеки,

Зачем мутим раздором родники…

Мы — русские, и связаны навеки

Хорошим добрым словом — земляки.

* * *

О, Русь — деревня; над дубравой

Смердит, как пепел, воронье…

Как тяжек гнев Твой, Боже правый,

И отчуждение Твое!

Червем пронзая плод Господний,

Лукавый пленник чрева тьмы,

Незримый гений преисподней

Вползает в души и умы.

И мочи нет любить и нежить,

Очистить взор, взметнуть дубье,

Как будто дьявольская нежить

Испила силушки ее.

Разит Предвечный не Жалея,

Кружа над храмом без креста.

Полно пенять на иудея —

И мы — гонители Христа…

Крепись, храни тебя отвага,

Испей полынного вина:

Во покаяние, во благо,

Во славу ты изъязвлена.

Сплетая радужные нити

Над сухотравьем вековым,

Прольется ангел-утешитель

Призывным словом громовым.

Не смей роптать—восстань и веруй!

Воитель пламенный грядет,

Расколет мир на Русь и Нерусь

И верных в битву поведет.

* * *

По полю туман ковыляет,

Стелется у лона земли.

Песню об утраченном рае

Во поле поют ковыли.

Солнце золотой кобылицей

Бродит по медовым лугам,

Небо — зоревая водица,

Ластится к родным берегам.

Синеокий свет — колокольчик

Рано зазвенит у реки:

"Али позабыл ты, соколик,

Чистые свои родники…

Али заплутал ненароком,

Душу остудил на ветру,

Али на чужбине далекой

Нави угодил в кабалу?"

Я вернусь, тоской обуянный,

Вешним небесам помолюсь,

В поле на высоком буяне

В отчее гнездо притулюсь.

В радостной юдоли зеленой

Ветер зашумит боревой…

Белый гулевой жеребенок

Ласково кивнет головой.

* * *

Ночь, безлюдье, безнадежье,

Ни дымка, ни огонька.

Гой ты, дальняя дорожка,

Дале-дале далека!

Степь от края и до края,

А над нею Ра-река,

Лунной лодочкой играя,

Протянулась сквозь века.

Мне бы птицей обратиться,

Да найти реки исток,

Мне б из радужной криницы

Детства чистого глоток.

Там лелели пели Лели,

Пели Лели в облаках.

Колобродил пьяный Велес

С тонкой дудочкой в руках.

Над избой плели метели

Дивных песен кружева,

Над земною колыбелью

Ворковала Матерь-Сва.

Мне бы птицей обратиться,

С крыл смятенье отрясти…

Память, тихая сестрица,

Бесприютца приюти.

* * *

В этом городе слякоть и стужа,

В этом городе пахнет войной,

Никому я здесь на фиг не нужен,

Но не в силах пройти стороной.

Этот город любил я когда-то,

Только так это было давно.

Но когда я бреду по Арбату,

Снова в жилах играет вино.

Вот лечу в электричке разбитой,

Замелькали поля за окном.

Бомж, роднею и богом забытый,

От щедрот угощает вином.

Пей, бродяга! А что остается

В наших адовых снах наяву?

Жизнь над нами жестоко смеется,

А дерьмо, как всегда, на плаву.

Вон какой-то залетный мессия

Выправляет расейский изъян.

Ты не верь ему, матерь Россия,

Для мессии он слишком румян.

Мы с тобою худые, босые,

Нам не светят борделей огни.

С перепою болеет Россия,

Не кончаются смутные дни.

* * *

Вдыхая дымы жертвенных костров,

Ворчит Перун ревнивыми громами.

Пронзая плевы ангельских миров,

Астральный звон плывет над шеломами.

Небесный лепет юного ручья

Явила в мир разбуженная Ева,

Слепой гусляр на струнах бытия

Свивает нить былинного напева.

Кочевник ветр ласкает облака,

Вплелись века в речные переливы…

Колышет челн незримая рука,

И смерть легка, как сон под сенью ивы.

* * *

Заря заснегирила

Январские снега,

Хмельной старик Ярило

Свалился за стога.

Зима на тройке ночи

По полю — к небесам…

Морозный колокольчик

Искрится по лесам.

Тиха моя обитель

Над бездной ледяной,

Сюда на вьюжных нитях

Нисходит Рай земной.

Бредут меж сонных елей

И трепетных берез