Год сосчитал и разменял на медяки жнивья.
Ну что ж, но я полней живу, прощаясь с красотой,
И обладаю наяву волшебною мечтой!
ПОСЛЕДНИЕ ИЗ ЛЕТУЧЕЙ БРИГАДЫ
1891
Тридцать миллионов британцев твердят о величье страны,
А двадцать кавалеристов опять побираться должны.
У них нет ни денег, ни пищи; ни работы, ни помощи нет;
Последние из Летучей Бригады, беспомощность — ваш обет.
Песню о них сложили, но песней не будешь сыт.
Голодаешь ничуть не меньше, даже если ты знаменит.
Они попросили денег, дескать, пришла хана;
Двадцать четыре фунта им уделила страна!
С такой подачки загнешься: вот и вся недолга.
Злы были русские шашки, но время — злее врага;
Сержант-отставник бормочет: "Отыщется ль тот поэт,
Стихи которого детки в школе зубрят чуть свет?"
Построясь попарно, к поэту они заявились домой;
К тому, кто их обессмертил, пришли, как нищий с сумой.
Все такие же молодцеватые, как и в былые дни,
Последние из Летучей Бригады, взгляните — это они.
Былая выправка, где ты? Колени болят, спина…
Какая уж тут атака — видать, прошли времена!
Мундир изношен в лохмотья,но только такой и есть.
Последние из Летучей Бригады поэту отдали честь.
Сержант-оратор поэту сказал: "Простите, но вы,
Сэр, хорошо написали. Мои друзья не мертвы.
Все это чистая правда; сэр, нас заждался ад,
Именуемым домом работным; что делать, такой расклад.
И все-таки вам спасибо; обойдемся без пищи, сэр;
Но вы напишите подробней, пусть будет другим пример.
Нас выбросили на свалку, хотя вспоминают порой.
Мы — Балаклавы герои. Но хочет есть и герой!"
Отступила бедная армия, хромая, скрывая гнев.
И вспыхнуло сердце поэта, забилось, "презренье презрев".
И он написал о героях стихи, что читались навзрыд,
И жирные души британцев вдруг испытали Стыд.
О, тридцать миллионов счастливцев твердят о величье страны,
А двадцать голодных героев опять побираться должны;
Внукам о "чести бремени…" рассказываем со стыдом,
Но последних из Летучей Бригады прячем в работный дом!
ЗОВ
Я — родина их предков,
И через много дней
Я созову обратно
Разбросанных детей.
Под их ногами в травах
Вздохнет моя земля.
Придут совсем чужими
Родные сыновья.
Пусть древние деревья
Нелепы в их судьбе,
Я словно на колени
Их притяну к себе.
Вечерний запах дыма
Опять взволнует грудь,
И вспомнят пилигримы
Свой исполинский путь.
Пускай темно значенье,
Что привело назад —
Слезами я наполню
Прозревшие глаза.
КОЛДОВСКАЯ ОСАДА
Мне было немало забот дано —
Справлялся и гнал со двора!
Играл в борьбу и тешил судьбу,
Но это — другая игра.
Не буду сражаться с незримым мечом,
Со стрелами, чьи укусы просты —
Отдай ключи для встречи в ночи —
Мечтателю, чьи реальны мечты!
Спроси про условья и их прими.
Мгновенно, а то мы рассердим его!
Я прежде в июль не страшился пуль,
Но это — другое занятье, ого.
Меня не пугает ни ангел, ни черт