Убогая конъюнктурщина методических подходов авторов учебников объясняется прежде всего их личной ничтожностью и трусостью, готовностью за жалкие подачки подкрепить псевдонаучной риторикой любую власть. Отсюда проистекает отсутствие перспективного видения, невосприятие расширившихся читательских горизонтов, нравственная бесцельность, когда изучение литературы подменяется ее развлекательным препарированием. Отсюда — и сознательное национальное самоотчуждение, изъятие из текстов учебников массы примеров и образов из произведений русских писателей XIX–XX века, суть которых состоит в утверждении героями активной национальной жизненной позиции, примеров, которые могут оказать необратимый (в положительном смысле этого слова) нравственно-психологический воспитательный эффект как на студентов, так и на школьников. Нынешнему преподавательскому корпусу в подавляющей его массе свойственно полное непонимание отечественной истории, сознательное уничижение роли русского народа в становлении Российского государства, антинациональный подход к истории собственной страны. Даже подбор имен, включаемых для изучения в вузовские учебники, всецело зависит от вкусовых и национальных пристрастий авторов, которые без церемоний навязываются: "Иосиф Бродский — поэт поэтов", "Шолохов — подставное лицо" и пр.
Вывод неутешителен: современный методологический подход авторов вузовских пособий по русской литературе, используемый и преподавателями гуманитарных вузов, из которых особо выделяются филологические факультеты Московского государственного университета (МГУ), Московского государственного педагогического университета (МГПУ), Литературный институт имени Горького (ЛИИГ) и Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ), являет собой пример современного необольшевизма, неотроцкизма (в худшем его варианте).
В 2000 году (как и в 1961, и 1985) выпускникам внешне патриотического, но интернационалистского изнутри Литературного института имени Горького выдали дипломы, где в графе профессия проставлена не существующая в природе специальность "литературный работник". Как и прежде, с надеждой приобщиться к истине устремятся в столицу тысячи абитуриентов; сотни ничего не подозревающих счастливчиков станут студентами упомянутых филфаков и гуманитарных вузов, а место им уступят "сломанные" выпускники, не нужные ни в Москве, ни тем более у себя в провинции (востребованные в лучшем случае в качестве пятисотрублевых учителей).
В чем же причина стагнации? Как оживить мертвящую воду космополитической антирусской лжи, которой обильно вспоены страницы вузовских пособий и школьных учебников и которая настояна на заморских концентратах "общечеловеческих" ценностей в угоду замкнутой московской антисистеме? Как восстановить мировой престиж русского литературоведения времен Шкловского и Бахтина?
Прежде всего следует задуматься над восприятием понятия "писатель" в современном, близком к постиндустриальному российском обществе и напомнить, что именно в 1990-е годы безвозвратно оборвалась русская традиция, тянувшаяся со времен Пушкина: традиция восприятия писателя как мастера живого сущего слова, воспроизводящего народный тип доступными ему языковыми средствами. Объективная причина утраты "писательской ментальности" и потребности в периодическом общении с книгой — наступление скоростных информационных технологий, упростивших поиск и передачу информации; субъективная — неверие простого человека, прошедшего горнила "перестройки" и "постперестройки", более никаким истинам (возможно, кроме традиционных, проповедуемых основными мировыми религиями). Литературе в ее современной форме уготована незавидная роль дурмана, отвлекающего от реальности. С книжных лотков востребован именно такой товар, а остатки противостоящих литературных "элит" взбадривают себя, взаимоисключая друг друга из литературного процесса, не желая осознать, что в этом процессе их уже нет.
Что же предлагают неофитам одряхлевшие московские мэтры, чьи взаимные симпатии и антипатии пестовались десятилетиями в идеологических подразделениях ЦК КПСС, чьи дискуссии и многополосные публикации совокупно взрастили и вознесли на властную высоту в 1992 году правительство Егора Гайдара — правительство детей членов Союза писателей СССР?
Какой духовный потенциал может содержать и реализовать та же "протестная" Московская писательская организация? Этот тандем следует выделить особо в двуединой псевдолитературной московской консорции. Позиция "продвинутых" патриотов, курсирующих между Тверским бульваром и улицей Герцена, какими бы "прорусскими" ширмами она ни обставлялась и как бы громко ни вопили некоторые из них о "преступлениях режима" со страниц "патриотических" изданий (субсидируемых вполне "режимными" конгломератами постсоветских чиновников), укладывается в готовые формы, отлитые в "силовой структуре", имевшей особое влияние в годы существования СССР, сотрудники действующего резерва которой и по сию пору лелеют "советский патриотизм" (это когда русские должны жертвовать собой во имя счастья других народов) и субсидируют пропаганду советского интернационализма под всякими "ура-русскими" соусами.