Чтение книги Сергея Куняева, конечно же, не сулит душевного покоя: тяжело, горько, может быть, для кого-то впервые, узнавать о том, как даже самые выдающиеся писатели, деятели культуры в годы массового террора предавали друг друга, подписывали письма, одобряющие расстрелы, писали доносы. Страшное время! И опять-таки — нам ли судить их? Автор книги приводит заповедь на карнизе часовенки, под ликом Божьей Матери, на могиле Валета из "Тихого Дона": "В годину смуты и разврата Не осудите братья брата". Но знать это, помнить об этом — надо.
Вспомним недалёкое прошлое и зададим вопрос: как относиться к тем, тоже видным и знаменитым, писателям, деятелям культуры, кто уже в наше время, подняв либеральное знамя, писал доносные письма, ставил своё имя под призывами закрыть газеты и журналы патриотического направления, натравливал власть предержащих на запреты и гонения, на расправу с инакомыслящими? Над ними-то не был занесён топор палача, им-то ничто не грозило?.. Впрочем, я отвлёкся, по этому поводу я высказывался тогда же, в октябре 1993 года.
Книгой "Русский беркут" Сергей Куняев вписывает в историю русской литературы страницы, исполненные трагических противоречий и сложностей, выбрав своим героем поэта, возможно, полнее, ярче, драматичнее многих других воплотившего в себе душевные изломы судьбы. Павел Васильев — беркут в неволе — знаковый образ русского поэта в ХХ столетии.
Алексей Шорохов ДОРОГАМИ АПОКАЛИПСИСА (Еще один взгляд на “проблему Запада и Востока”)
Не секрет, что серьезнейшая геополитическая проблема соотношения или (что практически то же) противостояния Запада и Востока сама по себе существует уже не одно тысячелетие. И, несмотря на некоторую терминологическую путаницу (ну, например, для Древней Греции, которая являлась географическим востоком современной Европы, совершенно безнадежным и диким "востоком" представлялись географически гораздо более западные по отношению к ней прародители современных европейцев: италийцы, галлы, кельты, бритты и прочие "варвары"),— так вот, несмотря на это, и даже несмотря на совершенно различный культурно-исторический контекст нескольких последних европейских тысячелетий (язычество, христианство, неоязычество), само наличие такой проблемы позволяет говорить о неиссякаемых источниках ее постоянного бытия, об онтологических причинах такого положения вещей.
До сих пор это отношение Запада и Востока решалось исключительно силовым путем, через возобладание одного из начал. И даже известно какого. Так наиболее авторитетный сегодня специалист по "истории цивилизаций" (причем сам представитель Запада) А.Тойнби утверждал, что "именно Запад на протяжении последнего тысячелетия постоянно выступает в качестве агрессора". Это осознание свершилось, разумеется, не просто — под огромным впечатлением Победы России в Великой Отечественной и в целом Второй мировой войне (во всяком случае, в Европе) — победы, которая не могла пониматься во всем мире иначе, чем вообще победа Востока (Советской России) над Западом (трехсотмиллионной Европой и ее военно-технической мощью, объединенных Гитлером в Третьем Рейхе).
Тогда впервые, пожалуй, за огромный исторический период возникла сама теоретическая возможность "не подавляющего", а сравнительного изучения иных цивилизаций, и на том же Западе впервые заговорили о "сосуществовании разных культур и цивилизаций". Сегодня такой разговор опять оказался невозможен — в прицеле высокоточных ракет глобализации инокультурные различия вновь становятся всего лишь средствами опознания "свой-чужой". Все вернулось на круги своя. Но на это не стоит даже обижаться: вот-де, сволочи, опять обманули. Разумнее попытаться осмыслить логику истории — ведь рожки у "белокурой бестии" западного "гуманизма" никогда и никуда не исчезали, в то время как оптика, с помощью которой всматривались в эту "знакомую незнакомку" на православном Востоке, весьма и весьма разнится — у наших предков, скажем, и у нас.
"ГЕН АПОКАЛИПСИСА"
Итак, для любого человека, хотя бы отчасти знакомого с мифологией народов Запада и их же историей, совершенно очевиден, думаю, тот факт, что Запад изначально — на уровне мифологем — манифестирует себя как покоритель мира (воинственные древнегерманские боги, викинги, валькирии и т.п.). Достаточно сказать, что едва ли не половина слов в европейских языках произошла от глаголов "брать", "хватать". В дальнейшем, с помощью философии и богословия, это свойство провозглашается уже в качестве богодарованного волевого, цивилизаторского начала западного человечества (крестоносцы, христофоры колумбы, наполеоны) — суть от этого, разумеется, не меняется, однако отныне заурядный аппетит хищника получает статус мессианства, будь то насаждение огнем и мечом христианства в Саксонии и других восточных землях Карлом Великим, или точно такое же "распространение" идей Просвещения при посредстве военной машины Наполеона. Не сомневаюсь, что речь идет об известных читателю вещах, поэтому не перечисляю многочисленных иных "подвигов" западных цивилизаторов — в обеих Америках, Юго-восточной Азии, Африке и других частях света, достаточно, думаю, вспомнить одну лишь тысячелетнюю историю многострадального Отечества нашего.
И хотя в самое последнее время статус покорителя мира Запад поменял на мандат (как и следовало ожидать, самовыданный) мирового полицейского (что и дешевле и перспективнее), но и это, разумеется, сути дела не меняет.
Самое интересное, что по большому счету Запад даже нельзя винить за его постоянную агрессию по отношению к другим — это все равно что требовать от волка соблюдения вегетарианской диеты. Здесь речь должна вестись о более глубоком, не побоюсь даже сказать промыслительном , значении судеб Запада в судьбах мира — о том, что я называю ген апокалипсиса .
Вдумаемся, ведь даже самые древние интуиции западных народов уже полны предчувствием апокалипсиса, причем подчеркиваю — активного апокалипсиса (под апокалипсисом здесь и далее понимается конец света), ведь уже древнейшие их мифы повествуют не просто о конце света, а о битве с мертвецами, о гибели богов, то есть о деятельном апокалипсисе. А такая изначальная установка, как сегодня уже очевидно, не просто определяет бессознательное поведение людей, но и наделяет их нужными качествами, формируя эти качества на протяжении столетий, для достижения неведомых им самим трансисторических целей. Наиболее успешно эту мобилизационную потенцию Запада сумел использовать Гитлер, и, не наткнись он (как и другие его предшественники — Наполеон Бонапарт, Карл XII, папы римские, направлявшие "натиск на восток" псов-рыцарей) на непреклонный отпор другого мира (России), кто знает, может быть, конец света наступил бы гораздо быстрее.