Они ворвались на палубу,
Прокладывая себе путь пулями и прикладами.
Мальчишка-капитан метко палил из своих наганов,
Но потом враги навалились на него скопом
И захватили его живым.
...Они не захотели
Доставить радость убить его кому-то одному
И выстроились против мальчишки-капитана
Вдвадцатером.
...Но никто из них так и не выстрелил, нет. Мальчишка-капитан взорвался!
Быть может, в нем было столько ненависти,
А может быть, просто
У него не успели отобрать одну из бомб.
6.
...Потом наступило самое страшное
В жизни корабля.
На мостике стоял теперь один из тех,
Что носили погоны,
Он снова привел корабль к морю.
И здесь, у моря, грузили на корабль людей,
Их загоняли штыками, везли в открытое море
И штыками вынуждали людей прыгать в воду!
И даже в воде
Казнимые люди продолжали петь!
...Так было много раз.
По ночам кораблю уже снились кошмары:
Где-то под водой целый лес людей,
Они привязаны за ноги
И медленно раскачиваются.
...Тут появлялся мальчишка-капитан,
Он швырял бомбу, люди отрывались,
Выходили из моря злые и бесконечные,
Шагали по берегу, все круша!
7.
...Так случилось и в жизни.
Явилось много-много новых людей,
Но они не были мертвыми,
Они были живые, отчаянные и краснозвездные.
...И еще один капитан дезертировал с корабля.
Люди больше не стреляли.
Свои огненные песни они пели еще долго, Но потом заменили их новыми.
...В ту пору было много работы у людей. Трудился и корабль.
В капитаны произвели боцмана,
Который никогда прежде и не думал
О такой чести.
Корабль тосковал о своем друге, капитане-мальчишке,
Портрет которого теперь висел в рубке — Мальчишка-капитан всегда видел,
Каким курсом следовал его корабль.
8.
...Что это?
Ах, вода.
В трюмах ее поприбавилось:
Корма осела еще глубже,
А нос еще больше поднялся вверх!
9.
...Однажды,
Это случилось тоже в открытом море,
Корабль увидел смерть другого корабля.
Все было почти так же.
Накануне отбушевал шторм — что-то случилось,
И люди покинули тот корабль.
Это был парусник.
В нем еще теплилась жизнь,
Но где-то ниже ватерлинии крылась
Смертельная рана.
Палуба так же слегка покрывалась водой,
Так же осела корма
И так же высоко был поднят нос!
А на носу: "Марианна".
...Она была иностранкой, и она сказала:
— Ты меня жалеешь? Глупый...
У меня была чудесная жизнь!
Я побывала во всех океанах и почти во всех морях!
Может быть, они капельку без меня взгрустнут —
Моря суровы, они привыкли, что друзья
Расстаются с ними надолго...
Вот только жаль один остров!
Он полюбил меня
И так горячо убеждал оставаться с ним,
Но я была ветрена, как все мы, парусники...
Остров долго махал мне своими пальмами!
Я пообещала, что возвращусь...
Ты хороший моряк,
И быть может, ты когда-нибудь доплывешь К тому острову.
Ты скажи ему!.. Ты скажи,
Что сейчас я думаю только о нем!
А теперь уходи. Мне осталось недолго.
И не жалей меня!..
10.
...Пронеслось много-много времени.
И теперь умирает он.
Умирает так же.
Был шторм.
Люди долго, очень долго пытались его спасти,
Потом сели в шлюпки и уплыли.
11.
..А ведь был-таки он у того острова!
Остров выслушал его печальную весть и сказал:
— Здорово, что ты меня навестил!
Ты видел ее последним...
Но теперь ты, пожалуйста, уходи.
Уходи, а я кликну ураган:
Пускай наломает он у меня много-много пальм
И сбросит их в море — может, хоть одна из них
Доплывет к могиле "Марианны"...
12.
...Потом снова была война.
И небо изрыгало огонь и море.
Корабль опять доставлял вооруженных людей,
Снаряды и пушки...
Старик-капитан много раз спасал свой корабль
От мин, бомб и торпед,
Но внезапно умер:
Выводил из-под обстрела корабль
И вдруг упал,
Моряки подумали, что их капитан убит,
А он обыкновенно умер на войне от старости.
И портрет капитана-старика повесили в рубке,
Рядом с портретом капитана-мальчишки.
Корабль воевал дальше.
Получалось,
Что водили его уже целых три капитана.
И они провели его через всю войну.
13.
...Очень много набралось воды.
Еще больше накренились мачты.
14.
..А после войны
На корабль явился мальчишка-юнга.
У него были полные глаза моря!
Еще у него была девушка.
А у них у обоих — был мир!
Мир, еще гудящий после войны.
Мир трудный, как штормовая палуба.
Но у этих молодых людей были крепкие ноги,