Но вот и ужин, что венчает стол,
Овсянка — всей Шотландии еда:
Коровья пища, царский ореол
Стоит над ней, пленяя без труда;
И дама, позабыв свои года,
Подносит парню выдержанный сыр,
Чья внутренность нежна, хоть и тверда;
Приветлива жена, прекрасен пир,
И дважды счастлив тот, кто посетил сей мир.
Закончен ужин, посерьезнев враз,
Они в кружок садятся у камина;
С патриархальностью, не напоказ,
Хозяин Библию выносит: с миной
Серьезной, обнажив свои седины,
Находит выразительный псалом,
Что был в Сионе песней лебединой,
А ныне служит трапезы концом;
"Прости, Господь!" —
поет, блеснув впотьмах лицом.
Подтягивают все — наивен строй,
Зато сердца настроены на веру;
Поют, возможно,
"Данди" всей душой,
Иль "Мучеников", плача все же в меру;
Иль славный "Элгин", поменяв манеру;
Святые песни, что родней родни:
Вот итальянских трелей сласть, к примеру,
Глаза щекочет, а сердца — ни-ни;
Тем паче их с хвалой Творцу опять сравни.
Отец читает с вдохновеньем том:
Как верный Авраам стал другом Бога;
Как Моисей искал евреям Дом;
И как Амалик кончил жизнь убого,
Как бард-король уверовал, что строго
Карает гнев разверзшихся небес;
Как Иов сетовал, припомнив много;
Как искушал Исайю мелкий бес;
И как пророки впрямь накликали чудес.
Возможно, что основа — этот том,
Как для убийцы — праведная кровь;
Как Тот, Кто небом снова взят, притом
Что во вселенной не нашелся кров;
Как всех Его апостолов покров
И заповеди точно огласят,
Как — одинокий — видел Он веков
Ход и как в небе ангелы парят,
Иерихонских труб слыхал глухой раскат.
Пред Божьим ликом на колени встав,
Святой отец и муж твердят одно:
Мол, уповайте на смиренный нрав,
Всем в будущем встречаться суждено:
И там, вкушая райское вино,
Уж не вздыхать и не ронять слезу,
Творцу хвалу пропевши заодно,
Родней друг другу, нежели внизу;
Круговорот времен им не сулит грозу.
В сравненье с этим до чего бедна
Вся помпа метода, искусства роль,
Когда звучат лишь всуе имена
И напоказ бесстыдно тащат боль!
Ханжам лишь только маскарад позволь,
Орарь заблещет, гимн взревет в тиши;
Меж тем случайно в хижине, не столь
Величественной, слышен глас души:
Мол, в Книгу Жизни
Ты и голь внести спеши.
Меж тем пора домой давным-давно,
Глаза смежила быстро детвора;
Родители с молитвою одной
Заканчивают эти вечера:
Чтоб Тот, Кто враний выводок с утра
Питает и цветы поит росой,
Им тоже дал бы капельку добра,
А их птенцам — премудрости земной;
Но главное — в сердца вложил им образ Свой.
Поэтому Шотландию хранят
Простые люди, а совсем не знать;
Король устроит праздник иль парад,
Но только Бог дарует благодать;
Поэтому не надобно искать
Особые достоинства в дворцах:
Что власти блеск?
Лишь груз; и сил не трать
Искать гуманность в каменных сердцах,
Там — адский промысел, там — скорпионий страх!
Шотландия, ты — родина моя!
Лишь о тебе взываю к небесам!
Дай силы сыновьям твоим, и я,