Поляков извела Катынь.
Евреев — призрак холокоста.
А русских, взгляд куда ни кинь,
Латиница — сиречь латынь —
Доводит тихо до погоста.
Мне говорят: "Смирись, поэт",
А чаще: "Эк тебя заносит…".
Проклясть в сердцах весь белый свет,
Петлю сплести, взять пистолет...?
А за окном такая осень!
А за окном такая жизнь,
Что впору изойти стихами!
Вокруг твердят: "Не будь, кажись,
С зарей вставай, с зарей ложись
И растворись в грядущем Хаме".
И я бы прикусил язык,
Как поросеночек на блюде…
Но слышу голос, а не крик,
Того, кто стал в любви велик:
Иди за мной, и будь что будет.
* * *
Ты ушла, и довольно об этом.
Я сходил за водой ключевой,
Вымыл пол и остался поэтом
С поседевшей за ночь головой.
Бросил в урну и ложку, и кружку,
И когда это не помогло,
На чердак зашвырнул я подушку,
Что твое сохранила тепло.
Не ударился в глупую пьянку,
Не рыдал в тусклом свете луны,
А принес из подвала стремянку,
Чтобы снять твою тень со стены.
* * *
Петь не умеешь — вой.
Выть не сумел — молчи.
Не прорастай травой.
Падай звездой в ночи.
Не уходи в запой.
Не проклинай страну.
Пренебрегай толпой.
Не возноси жену.
Помни, что твой кумир —
Слово, но не словцо…
И удивленный мир
Плюнет тебе в лицо.
* * *
Опустилась на кончик пера
Паутинка ушедшего лета.
Никогда столько синего цвета
В небесах я не видел с утра.
Моя вера светла и легка.
Отрекаюсь от пошлых мистерий.
Я — смиреннейший подмастерье,
Данник русского языка.
Александр Ананичев “БЕЗ РОССИИ НЕ ПРОЖИТЬ”
ГИБЕЛЬ НА КАМНЕ
Под горою, закату открытый,
Где с камнями волна говорит,
Обезлюдевший, Богом забытый,
Монастырь Бенедикта стоит.
Отгремела полночная сила!
Меченосцев на Псков не зовет...
Только слышно — в громоздкое било
Старый сторож досадливо бьет.
На ветру, перемазанный глиной,
Полоумный лепечет старик:
"Лучше быть раскаленной пустыней,
Чем страной, где живет еретик…".
Осыпаются тусклые нимбы
В этом сумрачном склепе глухом.
И угрюмые мертвые глыбы
Лишь пугают огнем и мечом.
На воинственной башне высокой
Я встречаю закат золотой,