Можно устроить бурю в стакане с водой, впрочем, и здесь я, видимо, не точен с выбором напитка. А потом песни попеть хором, якобы народные. "Летят утки". Газетные "утки" в основном. Слушал я, не раз слушал пение, репертуар весьма однообразен. Подпевать как-то не хочется.
При всей воспетой вами моей "ловкости" стало за вас неловко.
Прекрасно помню вас в 1970-м и далее, "новомировца", с "идеалами", со "способностями" (О чем, кстати, и "Дневник-64"). Как же, и меня тоже три года "чему-то учили", видимо, "делать свои дела", писать прозу, стихи, статьи, эссе… (Что-то мои переводы забыли, а это немаловажная сторона моей деятельности!). Что ж, дорогой "учитель", спасибо за науку.
Только давненько не брал я в руки ваших высокохудожественных книг.
И вот что интересно еще. Году эдак в 1975 вы написали мне рекомендацию в СП СССР, а собственно, за какие такие заслуги? (Кстати, рекомендовали еще Павел Антокольский, Вадим Шефнер и Константин Ваншенкин, это вашу подгулявшую память освежаю) Поделились бы, чем это вы "расплатились" со мной за публикацию в свое время (в конце 80-х) вашего предисловия к "подарочному" Игорю Северянину? А сейчас — чем собираетесь — за "дневник"?
Всё намекаете на что-то "бартерное", давайте уж из наших личных взаимоотношений приведите примерчик.
Понимаю-понимаю, ни одно доброе дело не должно остаться безнаказанным.
Но амбиции вот пора бы умерить. Возраст все-таки аксакальский. Неудобно так исходить желчью и завистью, голубчик. Памятуя свои врачебные навыки, советую последить за "давлением", принимать что-то успокоительное. Главное — никакого алкоголя. А то ведь и чертики зеленые примнятся, и "идеально поставленная информационная сеть", и вообще "тридцать тысяч курьеров"… Вот уже "вампиры, бродячие трупы и сплошной мат" жизни не дают. Да еще "деньги… деньги", забыл о главном предмете зависти. В одном начальном абзаце они трижды помянуты.
Вернусь к "мелькании" моего имени. Вам, профессиональному критику, тут бы и карты в руки. Возразите по существу моих статей и эссе. Отрецензируйте прозу (читали же и весьма одобряли), а еще лучше — совсем свежую книжку стихов. Там за сорок лет собралось. Надеюсь, богатый материал для анализа. А можно передернуть и "пропесочить". (Опять же вы, зайдя в редакцию, хвалили мой сборник. Или слукавили, мол, аукнется?) Неужели уже только плеваться умеете? Слюны когда-нибудь может не хватить.
В следующей инвективе рекомендовал бы намекнуть, что за меня пишут "рабы", "команда". Вроде как у Дюма и Ко. Бесплатно дарю идею очередного "разоблачения".
А то ведь плохой замах хуже… Надеюсь, помните присказку.
Возвращаясь к вашим вводным, мол, "много всяких претензий, а как выходит на объективные критерии, так одни провалы", замечу, что важного "поста на публикациях" я официально не занимал, были-были и повыше начальники, всякие ведущие редакторы, и как сменялись они, можно проследить по газетным страницам. Уже год как я занят в книжной редакции. А подготовка некоторых редакционных материалов — это отдельные поручения и, увы, или к счастью, всегда под неусыпным контролем начальствующего состава. В "ЛГ" эта "пирамида" не большая, но и не маленькая. Тут, как говорится, комар носу не подточит.
Что собственно я и втолковывал вам, незабвенный учитель, неоднократно. Да ведь вы — Фома неверующий. Руководствуетесь только собственными измышлениями. Вам лишь бы "плюнуть и растереть". А поразмыслить, посопрягать, наконец, согласиться с другим мнением… Никак не получается.
И ведь забыто, что газетка ваша года три назад испрашивала у меня стихи и публиковала их полной страницей (кстати, до работы в "ЛГ"), лично вы у меня также почему-то просили прозы и публиковали мою повесть о прошлом годе (то бишь именно полгода назад). Как-то концы с концами не сходятся. "Провалы", и не только в памяти. Настоятельно рекомендую ноотропил. Действенное средство.
Впрочем, искренне вам благодарен еще раз. Наконец-то разглядеть под маской доброжелательного собеседника истинную личину чрезвычайно полезно. Что-то при всей своей мифической "ловкости" (ни бесплатной квартиры "от союза", ни поездок за границу, ни премий) стал я излишне доверчив. То-то надписав вам, метр, уважительно свежую книжку, не подумал, к сожалению, еще и о посвящении, скажем, таких строк:
Это небо, эти выси,
солнце, что висит, слепя…
Отвратительно зависеть
от других, не от себя.
Ты — в летах, а всё неловок,
жучат все тебя, как встарь…
Что ж, взгляни, как энтомолог:
вошь ведь тоже Божья тварь.
Клещ ли, клоп, блоха — смирись-ка,
каплей крови поделись…
Отвлекись. Как Божья сиська,
ткнется в губы неба высь.
Трубочкой сложивши губы,
пей невидимый озон,
а обиды, словно клубы,
скроются во мгле времен.
Да, несравненный Владимир Иванович, не один вы в претензиях, много вас таких, лакомых до "процесса", до свежатинки, до "крови"; иные ваши заединщики, правда, скончались, не добившись желанного результата. Но что-то вы сами первым начали с мертвецами брататься и равнение на них держать. Следует, наверное, задуматься о вампирах и об укушенных ими. О подлинных "оборотнях" напишу попозже. Или же кто-либо побасистее. Напоследок еще раз благодарствую на "тихом незлом" слове.
23 июля 2003 года
Виктор ШИРОКОВ
Иван ЕВСЕЕНКО ВСПОМИНАЯ “Ал.Миха”
Мне везло в жизни на дружбу с фронтовиками, ровесниками моего отца, или с теми, кто пережил войну в подростковом, юношеском возрасте: Евгением Носовым, Дмитрием Гусаровым, Александром Михайловым, Александром Галановым, Юрием Гончаровым, Глебом Горышиным, Георгием Семеновым и многими другими. Нас объединяла с ними война: их — по участию в ней на фронте или тяжелому выживанию в блокадном Ленинграде, в осадной Москве, в эвакуации, а меня — по рождению на оккупированной территории в самый разгар Курско-Орловской битвы. В каждом из фронтовиков, уцелевших на той войне, я видел не уцелевших на ней моего отца и деда. Никто из фронтовиков ни разу меня не подвел, не предал — наоборот, они всегда подставляли свое плечо, выручали в самые тяжелые моменты жизни, чего, увы, не скажешь о моих ровесниках. Те и подводили, и предавали, и предают до сих пор. Тут уж слова из песни не выбросишь.