Может быть, кстати, мы это всегда и чувствовали на каком-то интуитивном уровне — иначе откуда в нас эта вечная тяга к путешествиям и познанию мира? Вот и известный киевский поэт Риталий Заславский опубликовал в украинском русскоязычном журнале "РАДУГА" (№ 3 за 2003 год) наполовину дневник, наполовину путевой очерк "Париж глазами старого мечтателя", в котором поведал о выпавшей ему на старости лет поездке к другу своей молодости, обосновавшемуся ныне в Париже и приславшему ему деньги на дорогу. Старость — это тот возраст, когда человек разговаривает уже не столько с людьми, сколько с Богом, поэтому многие пишущие приходят в это время к удивительной чистоте и прозрачности стиля, освобождаясь от всяческих поз и рисовок, и представая перед читателем во всей оголенности своих душ. (На такой уровень прозы, к примеру, вышел в последнее время поэт Олег Шестинский, опубликовавший целый ряд замечательных исповедальных рассказов в журналах "ВЕРТИКАЛЬ", "СЛОВО", "К ЕДИНСТВУ!" и других.) Таким же показался мне и очерк Риталия Заславского, в котором автор с одинаковой доверительностью к читателю рассказал как о своих человеческих слабостях, так и о душевной щедрости других (порой совершенно случайных) людей.
Душевная щедрость — это, наверное, вообще один из важнейших объектов исследования для сегодняшних писателей, который обещает им яркие художественные находки. Именно об этом свидетельствует роман Веры Галактионовой "На острове Буяне", напечатанный в журнале "НАШ СОВРЕМЕННИК" (№№7 и 8 за 2003 год) — кстати, единственное запомнившееся мне произведение не из дневниково-мемуарного жанра, которое я прочитал в весенне-летних номерах журналов. Надо сказать, Галактионовой удалось создать удивительно гармоничное полотно, соединяющее в себе одновременно и дурость нашей российской жизни, с ее пьянством и разглагольствованиями вместо работы, и спасительно-очистительную силу женской любви, и глубокую народную мудрость и прозорливость, позволяющую неграмотным старухам понимать, КТО РУКОВОДИТ РОССИЕЙ ("Как — кто?.. Заграница", — отвечает на аналогичный вопрос одна из закутанных в платки женщин в буянском магазине), и многие другие стороны сегодняшней действительности, включая и ту самую душевную щедрость, которая ведет по жизни главную героиню романа — Брониславу.
Читая роман, понимаешь, что какая бы мерзость ни наполняла нашу жизнь, а если у соседского двора сгружаются доски и бревна, значит, там собираются строить новый дом и рожать детей — а это говорит о том, что люди не намерены сдавать страну нелюдям и вампирам, жизнь будет продолжаться, и это сегодня главнее всякой национальной идеи.
Вот только жаль все-таки, что Галактионова оборвала свой роман, не оставив четкого намека на то, удастся ли выжить раненому Кеше. Почему-то хочется, чтобы этот беспутный пьющий поэтишка всё же выкарабкался из смертельной воронки и обрел, наконец, чувство любви и Родины... История литературы знает случаи, когда автор прислушивался к голосу читателей и дописывал к своему произведению новый хэппи-энд или даже полновесное продолжение.
В завершение своего обозрения хочу упомянуть о еще двух недавно вышедших номерах журналов — "ВСЕРУССКIЙ СОБОРЪ", в котором опубликован мой путевой очерк о путешествии по Германии и Франции, и "РУССКОЕ ЭХО", где помещены страницы из моего же дневника, но поскольку о себе любимом писать все же несколько нескромно, то я оставлю эти вещи на суд самих читателей, тем более что с 2004 года на журнал "Русское эхо" можно подписаться в любом почтовом отделении.