Марина Струкова РЫЦАРСКАЯ РУСЬ (О книге Дмитрия Нестерова "Скины. Русь пробуждается")
Эту книгу Дмитрий Нестеров написал три года назад — двадцатилетний рабочий парень, простой русский человек, который на своей шкуре испытал прелести современного бытия. Безработица, обида за свою некогда могучую Державу, стремление достичь достойной жизни не ценой собственной совести. Наша лучшая молодежь, думающая, искренняя и героическая,— это не полупьяные представители богемы, не яппи, сидящие в роскошных офисах, не воспитанники элитных колледжей, о которых потом скажут: Родина бизнесмена — это его карман. Надежное будущее нашей нации — подростки в полувоенной одежде, в тяжелых ботинках с высокими берцами. Днем они за гроши пашут на заводах, а вечером идут бить тех, кто оккупировал их родину с легкой руки демократической системы. Конечно, оккупация России кавказцами — лишь следствие политики Кремля, но если до Кремля пока не добраться, нужно делать что можно, а не проводить время на бессмысленных митингах. Скинхеды — это не партия, подчиненная какому-нибудь маленькому фюреру, который задыхается в ошейнике спецслужб. Скинхеды — стихийное общественное движение, возникшее в глубинах народных масс во имя самосохранения нации и земли своих предков, не имеющее определенного руководства, которое рано или поздно попадет под контроль властных структур и тем опасно. И хотя герой Дмитрия Нестерова в конце концов вступает в политическую партию, я не думаю, что старшее поколение создало что-то равное живому, бунтарскому движению бритоголовых. Разве что создадут сами скинхеды — неподкупные защитники России, пока неоцененные ею по достоинству. Автор, сам во многом являющийся прототипом главного героя, образ его выписал объемно и реалистично. Это не плакатная фигура супермена с Гитлером в башке и наганом в руке, все намного сложнее и интереснее. Он героичен и трогателен, жесток и благороден.
Почему кого-то удивляют эти качества в одном человеке? Ведь это настоящий юный славянин, предки которого безжалостно расправлялись с врагами, но оберегали и любили свой народ. Это русская душа нараспашку — не забитая, не забывшая о чести и славе. Все те положительные качества, которые жаждут пробудить в русском человеке патриоты, в этом парне уже пробудились: он действует, он побеждает. Разве это не радость? Он похож на всех в своей любви к близким, он велик в своей любви к нации. Это мышление историческое, когда человек за мозаикой обыденных фактов видит судьбу общества в целом и готов отвечать один за всех. Как ответил за всех скин по кличке Молодой, погибший в неравной драке. Строки, рассказывающие о гибели и похоронах Молодого, пожалуй, самые пронзительные и трагические в повести. Мы видим, что для друзей погибшего смерть одного из соратников не случайна, они воспринимают ее как явление, к которому готов каждый из них, а если бы их деятельность была для них просто жестоким развлечением, они были бы шокированы и отступили. Не так ли? Но каждый из них готов к гибели за свои убеждения.
"Квас подошел… накрыл рукой скрещенные руки Молодого… достал маленький запаянный сверток из толстого полиэтилена и быстро сунул в гроб под покров, под скрещенные руки. Полиэтилен, как и пластик, долго разлагается, и пройдет пара сотен лет, и давно уже отшумит и отклокочет их жизнь, и от их могил ничего не останется, и от могилы Молодого ничего не останется…только в земле будут вечно лежать эти свертки, положенные руками соратников в гробы погибших друзей, свидетельствуя, что жили такие люди, сражались и погибли. И вдруг кто-то откопает случайно это послание вымершего давно поколения, и найдет в свертке… листок мелованной бумаги… И прочтет на листке рунами старательно выписанную надпись: "Устинович Антон Станиславович/Молодой, 1980-1998. Погиб в бою 22 декабря 1998 года, сражаясь с врагами нации, приняв смерть там, где пощада не могла принести ему чести". И здесь над этими страницами читатель вдруг проникается величием этих подростков, одержимых любовью к Родине и ненавистью к ее врагам, и драка уличная уже не драка, а уличный бой! И мы видим — к лицу им были бы латы и по плечу меч. Это возрожденная из пепла идей былинная рыцарская Русь. Подтекстом книги, на первый взгляд незаметным фоном современных событий, автор сделал прошлое России, к фактам его обращается главный герой, чтобы найти подтверждение своей правоты в глазах близких, порой не понимающих его идеалов, а еще ему помогает в этом литература. Впрочем, больше места в книге отведено активным действиям, а не размышлениям, ведь героя мы застаем не в фазе духовного становления, а уже сформировавшейся личностью, он знает своего врага, видит цель, так что размышления остаются за кадром. Но, описывая комнату Кваса, автор знакомит нас с перечнем его любимых книг и кассет, что помогает читателю увидеть еще одну грань характера героя: "…массивные тома словарей — Даль, БЭС, Брокгауз и Ефрон, четырехтомник "Мифы народов мира", "Доктрина фашизма" самого Дуче, рассказы Шукшина, Пикуль, Мережковский, "Миф 20 века" Розенберга и шикарный фотоальбом "СС — любимые войска фюрера", Толкиен, Перумов..." Подборка музыкальных кассет тоже неслучайна: "Коловрат", "Вандал", "Темнозорь", "Северные врата"… Автор и его герой одинаково любят хорошие честные книги и простые мужественные песни. Искусство для Кваса — неотъемлемая часть жизни, обогащающая ее мудрыми прекрасными мыслями, это внутренняя связь героя с прошлым России и ее будущим. Он читает из старинной книги, подаренной его предку в 1912 году:
"И сладко песнь в честь Родины поется,
И кровь кипит, и сердце гордо бьется,
И с радостью внимаешь звуку слов:
Я — Руси сын! здесь край моих отцов!"
Можно много писать о бесспорной, на мой взгляд, правоте политических взглядов автора, но мы имеем дело не с листовкой, а с литературным произведением, поэтому поговорим о его художественных достоинствах. Если смотреть на эти строки взглядом беспристрастного читателя, можно отметить экспрессивное развитие сюжета, захватывающий поток бытия, запечатленный в словах. А у читателя пристрастного столь мастерские описания побоищ вызывают чисто эстетическое удовольствие или… ужас. "…Как сказал бы какой-нибудь писатель-баталист: "Тишина была разорвана зловещим грохотом кованых сапог". Наиболее трезвые брызнули с веранды врассыпную. Остальных захлестнула волна скинов. Захлебнулся собственным рэпом магнитофон, сброшенный чьим-то пинком на землю. Орали девочки — в темноте и неразберихе они пытались выдраться из рукопашной. Шумно катались под ногами бутылки. Слабое сопротивление скинами было задавлено, смято множеством ударов, и началось побоище. Звучно лопнула о чью-то голову трофейная бутылка с недопитым пивом, и пиво потекло вниз, мешаясь с кровью…". "Бабс в два захода разбил окно… Поднялся страшный гвалт, крики и злорадная ругань, потом раздался вопль "Оп-па!", мелькнули изящные вишневые башмаки, полопались острые как бритва осколки окна, когда через них кавказца проталкивали наружу, и настала тишина".