С этим трудно спорить. И, вознамерившись выпиннуть к такой-то фене этот "наш-ненашенский" раздрай из терминологии, я с удивлением обнаружил у Вас самого неистребимую тягу к этому раскорячиванию между "нашими" и "ненашими":
"ВАС, коренных народов, миллионы, а ЕВРЕЕВ в России 1-1,5 процента...
НАМ-таки снова поднимать ВАС, как в 17-м?
ВАС миллионы, и ВЫ бездарно и тупо из года в год голосуете за тех же перекрашенных вампиров, которые сосут из ВАС и из НАС кровь...
используя НАШУ историческую пассионарность — если ВЫ сами, коренные, уже потухли и погасли."
Так что, г-н Левин, не будем пока отрекаться от этой градации, коль она засела даже в Вашем примирительном сознании и прет из него непроизвольно, круша сожительский пафос Вашего послания.
Но — по порядку.
1.
Призывая нас к некоему сен-симоновскому соитию, замешанному на утопиях Фурье и Кампанеллы, Вы тут же отказываете нам, коренным, в историческом приоритете на своей территории, которую мы обживали костями и кровью своих пращуров. Отказываете тем, что берете слово " коренным" в кавычки. Вы даете отлуп славянину, татарину, чувашу, мордвину в исконном праве быть хозяевами на своей земле.
Вам не кажется, что и здесь помимо вашей воли выпирает коллективно-еврейская психология хазарина и "Вечного жида", дом которых там, где набились кошелек и брюхо?
2.
Очень любопытен Ваш тезис об авторстве " Безымянного Зверя":
"Я беру фамилию автора в кавычки (опять?!), потому что не верю в его единоличное авторство. За ним, естественно, стоит группа, если не сказать "банда" ученых... "Безымянного Зверя", прикрывшись Чебалиным, запустили в население академики и русские силовики от нео-фашизма".
Это, конечно, льстит. Если за "Тихим Доном" Шолохова ваши критические лит-живодеры увидели некоего белогвардейского офицера Крюкова, то за "Безымянным Зверем" Вы обнаружили уже целую банду академиков и силовиков от нео-фашизма.
Вас и Ваших коллег, г-н Левин, подводит неистребимый инстинкт планетарных "мессионеров", запущенных Яхве в туземные племена.
Туземец вдруг стал излагать в романе генную инженерию, астрономию, историю межпланетных пришельцев, технологию безотвального земледелия: тем самым нагло вторгся в запретную информационную привилегию сионских мудрецов. А значит произошло недозволенное дрыгание писательской куклы. Которую, конечно же, дергают за ниточки и чревовещают за нее нео-фашистские кукловоды. А она лишь водит пером по бумаге да плямкает губами.
Не стану разубеждать, если Вы настаиваете на этом варианте. Вам, "мессиям", конечно же виднее.
3.
О страхе.
"Вы выпустили в свет страшную вещь. Страшную потому, что она написана талантливой рукой... ее воздействие на психику сильнее, чем от "Малого народа" Шафаревича и книг Григория Климова."
Г-н Левин, при работе над "Безымянным Зверем" не было задачи стращать и запугивать кого-либо.
Было побочное намерение в меру сил, с предельной достоверностью, аргументированно встроиться в бесконечный ряд мегабайтов информатики о роли жидовства на планете.
Если же говорить о воздействии подобного рода сведений на психику, то позвольте процитировать куда более весомые, чем "Безымянный Зверь", высказывания умных мира сего, начиная с I века до новой эры.
Диодор (I в.до н.э.): "Жиды не смешиваются с другими народами, а смотрят на них как на врагов".
Тацит (II в.н.э.): "Они презирают всё то, что нам свято, и делают то, что вызывает в нас отвращение".
Мартин Лютер (XVI в.): "Нет и не было под солнцем более кровожадного и мстительного народа, чем жиды. Они душат и уничтожают остальное население на том основании, что считают себя Богом избранным народом".
Мария-Терезия (XVIII в.): "Я не знаю худшей чумы для государства, чем жидовское племя".
Вольтер (XVIII в.): "Эта маленькая нация не скрывает своей непримиримой ненависти ко всем остальным народам. Ее представители всегда жадны к чужому добру, подлы при неудаче и наглы при удаче".