громить южан; кто долларом и словом
в державе нашей учинил развал.
Она — из них, пугающих кошмаром
погромов, — даже вот таких, как ты:
неглупых, но отравленных угаром
тщеславной, древней вашей суеты...
А мне "бар-бир", как говорят татары,
мне всё едино — русский ли, еврей
до срока в гроб людей вгоняет старых
и превращает молодых в зверей!
Не в этом суть..."
Тут я замолк, увидев,
что Рабинович... нет, он не в обиде
застыл, но с мрачной, лютою тоской,
вот именно — с библейской — он угрюмо
смотрел куда-то вдаль перед собой,
и о совсем другом, похоже, думал...
Потом оцепененье он стряхнул
и, криво улыбнувшись, протянул
мне руку. Видно было, что от жажды
похмельной он избавился.... И мы
простились.
И — своей дорогой каждый
пошел искать спасенье от Чумы...
* Тохес (идиш) – задница.
** Шлемазл (идиш) – бедолага, несчастный
Георгий Степанченко НА ТО У НАС — “КАЛАШ”...
ХУЛИГАНСКАЯ
Райка Шухова, отрава,
Что ж ты, сука, всем даешь?
Что ж ты скурвилась, шалава,
За сережки да за брошь?
Выйдешь, стерва, горделиво
В чем-то розовом, как цвет...
Грива — на разлет! Игриво:
"Я красива или нет?"
Да красива ты, красива!
Взглянешь — глаз не отведешь!
Вся трепещешь, словно ива...
Ах, какая это дрожь!
От тебя мороз по коже,
От тебя огонь в крови...
Отчего ж ты, отчего же
Отдаешься без любви?
Что тебе майор усатый,
Лейтенантик молодой,
Санька, бывший друг заклятый —
Враг, пока еще живой!
Не беги к машине черной,
Стой, нажми на тормоза!
Стань такой, как прежде — гордой!
И не прячь, не прячь глаза...
Что тебе твои бандиты?
Что тебе твои дружки?
"Ну, заладил! Да иди ты...
Печь из грязи пирожки!"
И опять встряхнула гривой,
Повела, как встарь, плечом:
"Да, красива я, красива —
Только ты тут ни при чем!"
Красной сумочкой взмахнула,
Словно лебедь, поплыла,
Словно ласточка, вспорхнула —
И умчалась, как стрела.
Только ветер от машины,
Только брызги от колес,
Только шаркнувшие шины,
Только злая соль от слез.
И стою я на крылечке,
Полный злых и добрых сил,
И застыли все словечки —
те что недоговорил.
Как же быть мне, что мне делать,
Как мне с этим дальше жить?
Не могу я эту кралю,
Эту лярву позабыть!
Наточу я ножик тонкий,
Выпью водки полведра —
И зарежу я девчонку,
Чтоб ничьею не была!
БАНДИТСКАЯ ЭЛЕГИЯ
И сыт, и пьян, и ноздри в табаке,
И крашеная краля на руке,
А под рукою, чтоб не шарить спьяна —
Сталь вороненая убойного нагана.
На небе — ни звезды, и месяц в облаках...
Давно забыл, что значит слово "страх".
И ветка пусть стучит всю ночь в окно:
— Что? Знак дурной? Плевать — нам всё равно!
Заутра — бой. Да только не с хазаром,
Подползшим за невольничьим товаром.