весь пейзаж отражен и уловлен.
Знать, пора вспоминать о себе.
Знать, пора. Только некого вспомнить.
Вот — летят эти гончие дни,
вот — дымит над полями печаль,
да еще смутный запах осенний
понимания и всепрощенья.
И уже расплетается нить,
но спасения нет. Вот и жаль.
СТРЕЛЕЦ
Всё это — промежуточное время,
всё — пауза, отсутствие музыки,
умение свободы ничего:
и небо, огибающее Кремль,
и эхо о двунадесять языцех,
и колокол примолкший вечевой,
и звёзды за двуглавыми орлами,
и золото над Божьими рабами,
отселе собиравшими страну
(собравшими — и даже не одну,
а сколько? — неслиянны, нераздельны...),
где в поле одинок прохожий воин.
Отпущены по циферблату стрелы
и прочь летят, калеча всё живое.
РАК
"...quando yo me muera"
F. G. Lorca
Когда я умру,
травы изумруд
не станет беднее,
но станет богаче,
и будет всё так,
и не будет иначе,
когда я умру.
Ты это услышишь,
ты это узнаешь,
под самые крыши
поднимутся стаи,
а то, чем ты дышишь,
цвета потеряет,
когда я умру
ОСМЫСЛЕНИЕ
Синеватое слово заката
не сказано.
Только — вдох,
недолгий и тихий, как майские сумерки,
которые умерли
на перекрестке любви и фантазии
(пауза)
прочерк и даты —
словно бы вход
в дробную мерность.
Химерам
Евразии
перебивают
Уральский хребет.
Шрифтом помельче — весть о себе:
"Я" занимается делом,
делит себя между духом и телом.
Тьма прибывает.
ТЕЧЕНИЕ
"Kennst du das Land?.."
J.-W.Goethe
Ты помнишь край, в котором рос,
где — солнце, и в тени лозы
журчал под крыльями стрекоз
ручей прозрачнее слезы?
Ты помнишь, как манила в путь
его прохладная вода,
и плыть по ней куда-нибудь
казалось главным — навсегда?
Ты помнишь: каждый поворот
в его течении живом
дарил то звёзды, то восход,
то облака, то дальний гром,
то радугу, то детский смех,
то небывалые цветы,
когда ложился первый снег,—
скажи, всё это помнишь ты?..
Ревёт холодный океан,
вращая небо за собой,
и в щепки крошит ураган
надежды, данные судьбой,
и наша жизнь — уже ничья,
но в хоре волн, набравшем мощь,
журчанье давнего ручья
ты узнаёшь? Ты узнаёшь?
МАЙ 1982 ГОДА. РАДОНИЦА
С утра гудят колокола,
и гул стекает на низины,
и туч холодная смола
ползет по небу над Россией,
влача холодный, тусклый след
по перелескам и оврагам.
Тот путь безудержен и слеп.
Траву — еще нежнейший бархат —
вминают в землю сотни ног,
спешащих к вечному жилищу.
Подумай, как ты одинок
под этим небом, Что ты ищешь.
Лишь сердце памяти неровно
забьется через толщу лет:
о, сколько жгучей нашей крови
уже покоится в земле!
Известно всё: что тело бренно,
что смерть привычна и близка,
но в каплях дождевых сирени
уже светлеют — навека.
* * *
Россия — что песочные часы
и снова перевёрнута вверх дном,
и в доме, до недавнего — родном,
не разобрать, чей дух, отец и сын.
Всё сыплется и сыплется песок,
но чья же терпеливая рука
который век касается часов,
и чьи же очи смотрят в нас — пока?
НА ЗАКАТЕ
Так мало от жизни осталось.
Это, наверное, старость:
пройти на перрон к электричке
и сесть у окна, и не видеть
пейзажи евангельской притчи,
куда не войти и не выйти,
мелькание ближнего мира
и мягкую грусть удаленья
далеких домов и деревьев,
растущих, быть может, не мимо.
Владимир Винников О ПОЛЬЗЕ ДИСЦИПЛИНЫ
Подводя итоги первого тура премии “Национальный бестселлер”, ее организатор Виктор Топоров публично посетовал на “известного рода дисциплинированность” критиков И.Кириллова и В.Винникова, чье голосование в пользу повести В.Распутина “Мать Ивана, дочь Ивана” он счел “консолидированным” и вызванным далеко не эстетическими мотивами. Конечно, возможность диалога с маститым питерским издателем об эстетике (не о вкусах — о них не спорят) интересна, но — зачем оргкомитету, зная о неизбежной сплоченности представителей национальных меньшинств, вообще было обращаться к таким номинаторам, как В.Бондаренко, и включать в число членов Большого жюри упомянутых выше критиков? А, сделав подобный шаг ради расширения области литпроцесса, охваченного премией, затем делать удивленные глаза? Думаю, присутствие в шорт-листе “Нацбеста” В.Распутина и В.Галактионовой послужит укреплению авторитета данной премии, а вовсе не посрамлению ее организаторов. Ведь демократия — это не вседозволенность. Если не верите — поинтересуйтесь у М.Горбачева. Здесь без дисциплины — никак. Так вот, о “Нацбесте”-2004. По преимуществу, но не только...