Держись, полковник, за тобой страна,
дух боевой, мы верим, не остужен.
Еще твоя не кончена война,
и нам еще ты будешь очень нужен.
Мы все — приговоренные, как ты,
как ты — сданы и преданы своими.
И мстят тебе картавые скоты,
мы никогда не уживемся с ними.
Через тебя хотят сломить и нас.
Позорно обнажилась подлость власти.
Ты воевал по-русски за Кавказ,
темня глаза ублюдкам рыжей масти.
Ты этой подлой власти — приговор.
Ей не отнять народную награду.
И что бы там ни вякал прокурор, —
душа народа различает правду.
Мы оказались в замкнутом кругу.
Нам всем грозят тюремною стеною.
Ты страстно бил из пушки по врагу,
но главный враг был за твоей спиною.
Держись, полковник, русские — с тобой.
Мы перетерпим времена лихие.
Мы скопим силы на победный бой.
Не сдашься ты — и выстоит Россия.
сентябрь 2004 года
Валерий Исаев-Меленковский ВЗИРАЯ НА МИР ПУСТЫМИ ГЛАЗНИЦАМИ
Тебе, которую я на свободу выменял,
не отдал ни небу, ни солнцу, ни морю
и обрёл я Бога в твоём кратком имени,
и его устами денно, нощно вторю,
посвящаю эти грехоподобные строки,
которым равна лишь душа моя,
твоя душа и душа Бога.
Этому свидетели мои поводыри волки,
потому что их там, у белых скал, на удивление много.
Охотившихся на лис.
Их след лишь известен сороке.
Не лучше ль сыграть осторожный вист,
чем мизер без двух на студенческой койке.
Ничего!
Что заложил чёрту и продал в рабство душу,
сочиняя бесславные эти вирши
и что сил нет сопротивляться,
душе своей позволяя пиршество!
Ночами. Когда ты, предаваясь сну своему,
улыбкой одариваешь ночные музы,
я лью воду слов и бодрствую,
как мне кажется, с каждым днём впустую.
Роковую ошибку, знать, сделал Бог,
всучив мне в руки судьбину такую.
Если ты по полю одна днём идёшь,
я с твоего тела пылинку сдую.
Вторил ветер словам моим.
Эхо летело на крыльях птиц небесных.
Двое мы на земле стоим.
Лишь земле, как она нам, лишь мы интересны.
Другим мы чужды — всему миру вплоть.
Их интересы на уровне "Матрицы".
Их цель и жажда — нажива, плоть.
Приятно им, когда хрустят ассигнации.
Иже с ними те, кто хотел
отнять тебя, вырвать сердце с кровью
и нас с тобой оторвать от тел,
склеенных навеки моей любовью.
Сок засыхает у стволов берёз,
свёртывается от чахлого соприкосновения с воздухом,
которым дышали, с которых из гнёзд
птенец возле нас с трелью вспархивал.
Надеясь на лучшее. Как мы с тобой.
Считая, что мир весь вокруг чуть доверчивее,
а он сам замкнулся как дуб корой,
заскорузлый, как дух мертвечины.
Дым сгустился, затмил дым солнце. Черно как в аду.
В впалых щеках чёрные капельки густого пота.
Люди опускаются, как ил, ко дну
в глазах моих, как во времена потопа.
Я рад бы был, коль бы был не прав.
Речь сорвалась, как собака, с уст моя.
Просунул я руку в пустой рукав,
рукой пустой сам себя не чувствуя.
Тот мир лишь чувствуя и лишь тебя,
и то, может быть, это только снится мне.
И я, незрячий, — стою, озяб,
взирая на мир пустыми глазницами.
30 сентября 2004 года
А. Иванов В МОСКВЕ СУДЯТ НАБОКОВА
На днях адвокат одного из московских издательств подaл в суд г.Москвы иск о защите чести и достоинства писателя Анатолия Ливри. По мнению истца, автора вышедших в России книг "Выздоравливающий" и "Набоков-ницшеанец", оклеветал Дмитрий Набоков, сын знаменитого писателя. Скандал с живущем в Париже молодым русским прозаиком и филологом Анатолием Ливри продолжается без малого год. Он начался, когда его выгнали с факультета славистики Cорбонны, где Ливри преподавал русскую литературу.
В эмигрантской прессе писателя сначала обвиняли в изготовлении фальшивых денег. Теперь обвинения перешли в научную форму: филологи из Сорбонны организовали конференции "Cемиотика нашeго скандалa с Анатолием Ливри, или как ученый на поэте деньгу наживал", a также "Безумие, как источник вдохновения Aнатолия Ливри". И, наконец, в третьем, январском номере "Огонька" за этот год сын Владимира Набокова, Дмитрий заявил, что Анатолий Ливри угрожал взорвать дом одного высокопоставленного чиновника Сорбонны, а также, что писателя еще и осудили по уголовному делу, с запретом появляться в Швейцарии. По словам писателя, как только в Сорбонне стало известно, что его издатель будет подавать в суд на Дмитрия Набокова, ему снова предложили место преподавателя Сорбонны а также председательство на конферeнции " Kак ученый на поэте деньгу наживал" в обмен на отзыв иска. Когда же Анатолий Ливри отказался от этого предложения, то, как об этом уже сообщалось в "Дне литературы" (2004, №8), писателя попытались убить. А после Набоков написал Анатолию письмо, где, не стесняясь, объявил, что иск не имеет перспектив, поскольку он уже подкупил судью, и даже назвал сумму.
А. Иванов
ПИСЬМО В.БОНДАРЕНКО
Уважаемый Владимир Григорьевич!
К Вам обращается благодарная читательница Вашей книги.
Большое спасибо Вам за "Пламенных реакционеров". У многих, и у меня в том числе, возникал вопрос, почему молчат наши писатели, где их позиция по жизненно важным вопросам нашего бытия?
Оказывается, не молчат, а замалчиваются — "слово попало в клетку".
Спасибо, что Ваша книга стала трибуной для патриотов России. Ответы Ваших собеседников очень важны для понимания всего происходящего с нами и нашей Родиной. На многое просто открываются глаза, например, в вопросе о "русском фашизме".