Осетинский снова стал ждать. И в 1980-м ему удалось выпросить для занятий у другой бывшей жены пятилетнюю тогда дочь Полину. И уже через четыре года у Полины Осетинской была мировая известность. Впервые девятилетняя девочка с блеском и вдохновением сыграла за один вечер(!) два сложнейших классических концерта — Шумана и Пятый Бетховена. В 10 лет — Третий Рахманинова, Второй Сен-Санса, прелюдии Дебюссии и т.д. — 15 часов музыки наизусть!
Бедная квартира Олега Осетинского в переулке Васнецова стала Меккой музыкального мира. На одном из домашних концертов Полины одна шведская дама-профессор потеряла сознание, а, очнувшись, сказала: "Зачем я всю жизнь училась игре на рояле, если эта девочка в 9 лет может сделать то, что я не могу в 45?" Даже самое консервативное в мире Министерство культуры СССР было вынуждено признать феноменальные достижения педагога Осетинского, присвоив его ученице Полине в 10 лет тарификацию "солиста-инструменталиста 1-й категории". Такая же была тогда, к примеру, у Николая Петрова, и даже легендарный Евгений Кисин получил эту тарификацию только в 14 лет!
Два года подряд Полина, "ангел перестройки", еще до выхода фильмов "Из Италии в Россию — с любовью", "Сон о России" и др., — признавалась в США "девочкой года". Сниматься с ней приезжали самые знаменитые звезды Америки — Крис Кристофсон, Сюзен Эйзенхауэр, Пол Винтер, Джордж Сорос, Иегуди Менухин, сэр Исайя Берлин и другие. Величайший пианист современности Альфред Брендель специально задержался в Ленинграде, чтобы услышать репетицию и концерт Полины, а потом сказал при свидетелях и ТВ-камере: "В Америке вас разорвут на куски. Вы станете миллионерами".
И вот, в июльском (1987) номере газеты "Московские новости" появилось письмо самого богатого музыканта мира, пианиста и композитора Гордона Гетти, который просил у Председателя Фонда культуры СССР Раисы Горбачевой "поделиться с Америкой музыкальным чудом ХХ века" и приглашал Полину в сопровождении ее учителя Олега Осетинского (он должен был в Сан-Франциско читать лекции о своей методике обучения) на гастроли в Америку, с подписанием контракта на 12 концертов — за каждый по 50 тысяч долларов.
24 декабря 1988 года отец и дочь Осетинские должны были отбыть на американские гастроли, где Полину ждали фантастические подарки — например, в штате Арканзас позолоченный рояль "Yamaha" стоимостью 250 тысяч долларов. Корреспондент "New-York Times", который должен был сопровождать Осетинских в полете, сказал Полине: "Когда ты войдешь в дом Гетти, ты будешь самой знаменитой девочкой в Америке, а когда выйдешь оттуда — самой богатой".
На последний перед отъездом Полины в США концерт в Большом зале Ленинградской Филармонии 6 декабря 1988 года было продано 2500 билетов — на 300 больше, чем на концерт Владимира Горовица! Но ни этот невероятный концерт, ни фантастическая поездка не состоялись. "Ангел перестройки" в Америку не улетел.
ПОБЕГ ИЛИ ПАДЕНИЕ?
Полина утром убежала из дома отца вместе со специально приехавшей матерью, навсегда погубив возможность великой, невероятной карьеры. Олега Осетинского, вмиг поседевшего от горя, переставшего есть и спать, друзья просто связали и сумели отправить на лечение в Италию, в монастырь "Руссикум". Несколько дней беглецы прожили в Москве у некоего "священника", а затем группа "доброжелателей" упрятала девочку в "северную столицу". Эти люди были уверены, что Полина возьмет их в заокеанское турне. А когда выяснилось, что МИД СССР без отца Полину в США не выпустит — девочку банально выбросили на улицу. Вернуться к отцу ума у нее не хватило — зато хватило совести выступить по телевидению в программе А.Невзорова с заявлениями, приведшими зрителей в шок. В результате Полина оказалась в интернате Ленинградской ЦМШ. Школьная программа для нее, с невероятной даже для взрослого пианиста техникой и фантастическим репертуаром, была — просто семечки. Естественно, и школу, и Ленинградскую консерваторию Полина закончила шутя — и помчалась по заграницам юной дивой, которую еще помнили как "ангела перестройки", охотно рассказывая, какие у нее теперь телохранители и за сколько тысяч долларов куплена очередная шуба или бриллианты...
В это время ее несчастный отец, бывший атлет, а теперь инвалид с хронической гипертонией, совершенно сломанный, скитался по больницам. Два года он не мог выйти на улицу, жил на пенсию в триста рублей, врачи предрекали скорый конец. Для тех, кто помнил Олега Осетинского как человека, полного невероятной энергии и душевного сияния, это было страшное зрелище. Но, несмотря на все те мерзости, которые Полина регулярно выливала на отца в своих "интервью", он никогда не звонил дочери, а когда ему советовали рассказать, наконец, правду, шептал в ответ: "Она еще маленькая — не ведает, что творит".
И вот, прошло тринадцать лет. Сверстники и приятели Полины: Кисин, Венгеров, Федотов, Репин, Луганский, — выиграли все мыслимые конкурсы, стали звездами мировой величины. А Полина? Посудите сами — в Большом Зале Московской консерватории она до сих пор не сыграла ни одного сольного концерта (а ведь это — общепризнанный "знак качества" для пианиста), не выиграла ни одного конкурса и сегодня даже не входит в десятку лучших пианистов России — что уж говорить про весь мир?! Рецензии на ее выступления даже в "северной столице", мягко говоря, кисло-сладкие. Так что же, тот давний побег стал началом падения так и невзошедшей звезды? Я спросила об этом у Олега Осетинского.
— Как Полина?
— Увы!..
— По-вашему — ничего прежнего, волшебного в ее игре не осталось?
— Ну, пальцы ещё бегают. Иногда ритмическая свобода. Игра, не глядя на руки… Но — часто огрубленный звук. Не "с клавиш". Скучная, гасящая пульсацию, посадка. Мертвые, "правильные" руки... С оркестром ещё кое-как иногда заводится, но сольные!.. — примитивная пустота, кошмар! Полину оставляет даже её "фирменная" публика в СПБ, которая помнит её моим сияющим ребёнком. А хамская программа — Десятников перед Дебюсси! На самом деле плевать, кто перед кем, страшно не это, а страшно то, что великий Дебюсси звучал как ничтожный Десятников! Полётность и подлинный артистизм в игре моей бедной дочери исчезли — а появились приторные ужимки. Нет музыкального события, понимаете, нет "мессиджа", послания. Отсутствует главное — духовное проникновение.