Не было под Прохоровкой второстепенных участков. Все было взаимосвязано. Победа под Прохоровкой слагалась из коллективного подвига бойцов и командиров 1-й танковой армии Катукова, сдержавших, а затем и разгромивших, 48-й танковый корпус. Из коллективного подвига бойцов и командиров 6-й гвардейской армии Чистякова, сдержавшего напор эсэсовского танкового корпуса и перемолотившего его живую силу и технику. Из коллективного подвига бойцов и командиров 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армий Жадова и Ротмистрова, пришедших на помощь войскам Воронежского фронта в самый тяжелый момент сражения. Из коллективного подвига бойцов и командиров 69-й общевойсковой и 7-й гвардейской армий Крюченкина и Шумилова, сдержавших напор 3-его танкового корпуса и перемоловших его живую силу и технику. Перечисляя героев Прохоровской битвы, невозможно пройти мимо имени того человека, под руководством которого на Курской дуге было отмобилизовано, вооружено и обучено свыше миллиона человек, который ежечасно и досконально отслеживал поступление в воюющую армию всего ей необходимого, того, без чего победа под Прохоровкой просто не состоялась бы. Это при том, как бы мы ни относились ко всей его деятельности в целом.
Заметим, Сталин воевал не с фон Клюге, не с Манштейном, не с Моделем и не с Готом. Этим вопросом занимались Жуков, Василевский, Ватутин, Рокоссовский, другие военачальники. Сталин воевал с Гитлером. И в этой войне он победил не только вообще, но и под Прохоровкой в частности. Результатом Курской битвы стало отступление гитлеровских войск по всему фронту. Общая победа СССР в войне уже ни у кого не вызывала сомнения. Поэтому англо-американцы поспешили высадиться в Сицилии, а затем уже в Европе, чтобы успеть за стол победителей. Таковы итоги этого сражения.
Н.В. ЛЕБЕДЕВ
ЛЖЕСВИДЕТЕЛЬ
Ведущий1 каналателевидения А. Малахов в программе «Пусть говорят» в день победы 9 мая с.г. посвятил свой рассказ подвигу партизанки Зои Космодемьянской, которая была казнена в 1941 г. немецко-фашистскими захватчиками в деревне Петрищево Московской области. При этом в качестве свидетеля казни был представлен телезрителям мужчина по фамилии Сивцов.
Я, коренной житель деревни Петрищево, утверждаю, что человек по фамилии Сивцов в деревне в годы войны не проживал, а, следовательно, и не мог быть свидетелем казни Зои Космодемьянской.
После этой телепередачи я побывал в деревне Петрищево и спрашивал жителей деревни: проживал ли в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. человек по фамилии Сивцов? При этом никто из коренных жителей деревни Петрищево не мог вспомнить такой фамилии.
В связи с этим возникает вопрос: кому надо было представлять народу лжесвидетеля? Он ведь фактически не мог рассказать телезрителям всей правды о казни партизанки. Более того, в своем рассказе он оправдывал женщину, которая била Зою палкой по обмороженным ногам. Это оправдание мотивировалось тем, что Зоя сожгла дом этой женщины. Такое оправдание по своей сути кощунственно и безнравственно.
Осмысливая такое оправдание, можно сказать, что Сивцов как бы выражал мысль о том, что Зоя фактически никакого героического поступка не совершила. Она просто сожгла 3 жилых дома мирных жителей, что не является поводом присвоения ей звания Героя Советского Союза.
Я в годы войны был невольным свидетелем (видимо, последним из еще живущих) казни героической девушки по имени Зоя.
Моей семье пришлось соприкоснуться с этим трагическим событием более чем непосредственно. Наш дом попал в число домов, подожженных Зоей. Моя мать в ночь поджога была в деревне и ночевала у родственников, так как из дома немцы нас сразу же выгнали и мы нашли приют вначале в лесу, а затем в деревне Златоустово.
Вскоре судьба привела меня в родную деревню с надеждой взять немного картошки, зарытой предусмотрительно в подвале уже сгоревшего дома. Когда я вошел в деревню, в глаза мне бросилось большое скопление народу — немцев и мирных жителей. Около сарая была возведена виселица, к которой двигалась толпа народа. Ко мне подъехал верхом на лошади немец, ударил по спине плеткой и приказал присоединиться к толпе. Когда я оказался в гуще, то увидел Зою: растерзанную, избитую, обмороженную. Для меня, фактически еще ребенка, это зрелище было страшным. На Зою была надета телогрейка и ватные брюки. Ноги были в одних тонких носках, голова непокрытая, с замерзшими сосульками волос, а на шее висела доска с надписью: «поджигатель домов» и что-то внизу доски было написано по-немецки…