А вот еще факты. Воинственная и гордая Польша с миллионной армией сдалась немцам через две недели. Через пять дней после начала войны польское правительство бежало из Варшавы в Брест, а еще через несколько дней — в Румынию. На день дольше в горящей столице задержался главнокомандующий маршал Рыдз-Смигла. Почти нигде не оказывая нацистам организованного сопротивления, сотни тысяч вооруженных поляков беспорядочной толпой отступали на восток. Зададим страшный для поляков вопрос: а хотели ли они воевать, сопротивляться? Еще статистика. В осажденной Варшаве в народное ополчение вступило (кстати, по призыву коммунистов и других левых партий) 6 тысяч жителей. А в 1941-м в сравнимом с Варшавой по численности населения Ленинграде — почти 350 тысяч человек, полмиллиона влились в трудовые армии, строившие оборонительные сооружения. Так выигрываются войны… Конечно, мы никогда не забудем героических защитников военно-морской базы в Гдыне и полуострова Хель, подводников, пробившихся в Англию для продолжения борьбы, гарнизон крепости Модлин, месяц сражавшийся в полном окружении. Безумную храбрость польских улан, лавой с шашками наголо атаковавших танковые колонны вермахта.
Попавшие в плен польские офицеры (сплошь в новеньких мундирах, не запятнанных кровью и гарью сражений) не рассуждают о столь «высоких» материях. Они заняты более важным делом — хранят в сердцах «польскую идею». Осмелившийся задать вопрос о причинах поражения поручик подвергается остракизму сослуживцев. Очевидна и дальнейшая его судьба. Он «катится по наклонной»: вступает в просоветскую Армию Людову (воюет всю Отечественную…). Но затем польский патриотизм берет верх — офицер в пьяном угаре раскаивается и кончает с собой. Так просто решает проблему режиссер. Но остаются вопросы у зрителя: если всех польских офицеров казнили, кто тогда в составе сформированных в СССР польских армий освобождал родную Варшаву и брал Берлин? Кого через Иран переправили на подмогу англичанам и американцам на итальянский фронт? Кто восстанавливал послевоенную Польшу? Значит, был какой-то отбор. А вдруг расстреливали не всех пленных, а только полицаев и карателей, антисоветских партизан? Известно, что в 39-40-м нацисты поощряли антисоветские выступления на только что освобожденных польских землях.
Не говорится в фильме ни слова об участии Польши в предвоенном «Мюнхенском сговоре». Всего за год до катастрофы сентября 1939 года польская военщина участвовала вместе с гитлеровцами в разделе Чехословакии, оккупировав Тешинскую область с 2\3 чешского населения. Не говорится и о предательстве англо-французских друзей, распалявших воображение гордых шляхтичей о будущей Великой Польше («от моря и до моря»), а затем бросивших союзника на произвол судьбы. Мало кто вспоминает в Речи Посполитой о судьбе польских офицеров, надменно отказавшихся вступить в польскую армию, формировавшуюся советским руководством. И.В. Сталин разрешил им через Иран выехать в расположение англо-американских войск в Италии. Отплывавшие на кораблях из каспийской бухты шляхтичи демонстративно рвали советские деньги и посылали на берег проклятия. А по прибытии в Италию были безжалостно брошены в лобовую атаку на немецкий укрепрайон Монте-Кассино (погибли сразу и почти все). Об их гибели в цветущем поле поляки сложили песню «Червонные маки». А какие песни сейчас популярны в Варшаве?
Ни словом не обмолвился А. Вайда и об истинных причинах действий Советского Союза по аннексии восточных областей Польши в сентябре 1939-го. Действительно, по Пакту Молотова-Риббентропа победившие державы устанавливали границы сфер влияния. Но поляки забывают, что восточная граница разделила собственно Польшу и отторгнутые в 1920-м территории с преимущественным украинским и белорусским населением (из 16 миллионов жителей присоединенных к СССР территорий 10 были украинцами, 4 — белорусами и 2 — польскими переселенцами-«осадниками», появившимися на этих землях в 20-е годы ХХ века). Вайда показывает пустынные улицы освобожденного «Советами» городка, колонну дико орущих оборванных красноармейцев и жмущееся по стенам польское население. В действительности подавляющее большинство западных украинцев и белорусов засыпали цветами советские танки, приветствуя падение «панской» власти, запрещавшей «братьям-славянам» учиться и читать на родном языке, устраивавшей погромы и репрессии. Благостную картину а-ля-Вайда разрушают опять же исторические факты: украинские националисты в 90-е серьезно рассматривали воссоединение украинских земель 16 сентября как дату общегосударственного праздника — Дня Незалежности. Это при их-то нелюбви к «красным»! Напомним полякам, что и резали их прежде всего бандеровцы — 40 тысяч человек в 43–44 гг. От геноцида польское население спасла опять же наступающая русская армия.