Выбрать главу

Зачем Украине трезубец? — Чтобы насаживать на него москалей. — Но они будут протухать. Поэтому их надо чаще менять.

Мы теряемся от этой наглости. Мы не находим в себе ни злобы, ни ненависти, чтобы тем же ответить. Мы удивляются тому, что им у нас позволено открыто так говорить.

А что отвечает телевидение и пресса на вопрос: «Зачем Украине трезубец?»

Телевидение и пресса такими вопросами не задаются. По требованию президента они не встают ни на одну из сторон.

Но и без телевидения понятно «Зачем Украине трезубец?» Москалей насаживали на трезубец, когда безнаказанно воровали газ в магистральных газопроводах. И чтобы скрыть своё бессилие, московские власти назвали воровство газа «несанкционированным отбором». Москалей насадили на трезубец, когда покупали газ по дружеским ценам, а перепродавали по мировым. Москалей насадили на трезубец по самое горло, когда вынудили нести многомиллиардные затраты на строительство новых трубопроводов в обход Украины. Москалей насадили на трезубец, когда предателей Мазепу и Бандеру слелали героями Украины, напечатали на деньгах и переименовали улицы их именами. Москалей насадили на трезубец, когда сбросили памятник Герою Великой войны Николаю Кузнецову, убитому бандеровцами. Москалей насадили на трезубец, когда убили певца, певшего по-русски. Москалей насадили на трезубец, когда порвали с Русской православной церковью. Москалей насадили на трезубец, когда передали американцам всю документацию по ракетному оружию, производящемуся на Украине. Москалей насадили на трезубец, когда уничтожили половину Черноморского флота, назвав это разделом, в том числе разграбили Балаклаву. Москалей насадили на трезубец, когда под прикрытием договора о дружбе стремились в НАТО. Москалей насадили на трезубец, когда заставили караваны с гуманитарной помощью в Сербию проводить по Украине по-воровски, ночью, без опознавательных знаков России. Москалей насадили на трезубец, когда заставили сбросить миллиард долларов в год с цены русских товаров за обещание не вступать в НАТО и обещание признать русский язык, тот язык, на котором говорит Украина и который для большей части народа является родным. Москалей насадили на трезубец, когда Киев изменил правила русского языка. Теперь по требованию Киева по-русски надо говорить не «на Украине», а «в Украине». И российский президент первым подчинился этому требованию. Москалей насадили на трезубец, когда заставили русские фамилии переделывать на украинские. Миллионы москалей насадили на трезубец на границе, испортив печатями их паспорта, так Киев тыкал в нос каждому своей нэзалэжностью, и Кремль не заставил ни возместить порчу, ни извиниться. В ответ на хамство и издевательства на украинской границе наш президент объяснил нам, что виноваты обе стороны. Так наш президент заставил нас вытереть плевки с лица, назвав это толерантностью. Москалей насадили на трезубец, когда Украина вооружила Грузию, вместе с ней напала на Осетию и сбивала русские самолёты.

Но Кремль и сам насаживает москалей на трезубец, когда говорит о связях россиян не с украинянами, а с украинцами, этим самым Кремль подтверждает, что на Украине ни русских, ни других народов не должно быть. Кремль насадил москалей на трезубец, когда разрешил приезжим из России в Москву быть три дня без регистрации, а приезжим с Украины 90 дней. Кремль насадил москалей на трезубец, когда те объявили пани Тимошенко за воровство в международный розыск. Но Украина не только не выдала её России, Украина сделала её премьер-министром и «естественной стратегической партнёршей» Новой России, а Кремль плавно довёл дело до истечения срока давности. Вот так двойной тягой московских прокуроров насадили на трезубец. (Или прокуроры сами сели на трезубец в «интересах демократии»)

В 2006 году Кремль девять месяцев пытался слезть с трезубца, жёстко предлагая Украине европейские цены на газ. Однако премьер Украины на вопрос журналистки: «Даст ли Россия газ Украине на украинских условиях?» с усмешкой ответил: «Куда она денется!». Казалось, Кремль не снесёт такой оплеухи, но москали даже не огрызнулись, они прочно сидели на трезубце, и Киев лишь «поменял москаля на трезубце», добившись цены на газ меньше европейской.

Затем Киев уверенным движением вдогонку дважды насадил москаля на трезубец сначала штурмами маяков в Крыму, а затем блокадой Приднестровья. Киев насаживает москалей на трезубец в Крыму, устраивая там Косово и крымскими татарами вытесняет русское население.

Со стороны Украины шла ежедневная, безостановочная, целеустремлённая и целенаправленная травля России. Новая Украина вымогала и одновременно выставляла России свой счёт: «Кацапы усэ наше сало зъилы!»

Но чтобы наши отношения стали добрососедскими и чтобы «русскоязычные россияне» видели, что «ситуация под контролем», Кремль изо всех сил изображает, что они уже добрососедские и что «ситуация уже под контролем». Кремль или закрывает глаза, или не замечает, или пропускает мимо ушей, или находит объяснения, или называет ошибками, недоразумениями или провокациями враждебные действия и воровство малороссов. Видимо, в этом задача посла России на Украине. На все враждебные действия Украины Кремль отвечает заявлениями. Этим он хочет в двадцатый, в тридцатый, в сотый раз доказать своё стремление к добрососедству. Враждебными действиями Киев десятки раз рвёт договор о так называемой дружбе, а Кремль десятки раз его склеивает. Чтобы уговорить или умаслить своих соседей жить в дружбе, даже придумана новая наука, её назвали толерантностью и обучают народ с первых классов школы. Такое бессилие и безволие правительства, которое называет свою страну великой, которое гордо заявляет о своих успехах, о своей большой роли в мире и о том, что оно уже в «восьмёрке» самых крупных стран мира, вызывает презрение и насмешку.

На вопрос «Зачем Украине трезубец?» кремлёвские вожди ответили «Годом России на Украине», взаимным хлебом–солью, объятиями в галстуках и без галстуков и жёсткими клятвами в нерушимом единстве славянских народов. Но призыв к единению народов на основе славянского родства, как это ни странно, не объединяет. Родство со славянской Польшей не ведёт даже к видимости добрососедства, наши отношения с ней хуже, чем с далёкой неславянской Индией и прочими арабскими, мусульманскими, испанскими и т.д. мирами. На все попытки добрососедства и на заискивание Кремля, в том числе и на списание 10 миллиардов долларов долга, славянская Польша отвечает враждой. «Нерушимое единство славянских народов», как и весь современный «славянский вопрос», на деле оказывается родственной связью подельщиков, присосавшихся к газопроводу.

Иное дело судьба трёх русских народов, у которых общий язык (малоросский, белорусский и русский – это диалекты одного языка), у которых общая письменность и общая литература, берущие своё начало в древности от Кирилла и Мефодия и от «Слова о полку Игореве» и в современности от Гоголя, у которых общие земли, общая вера и общая история. Пожилой украинец, живущий своим трудом, скажет: «Мы руськи люди! У нас руська вера!». Мы догадываемся, что думает об этом молодёжь, за доллары штурмующая в Крыму маяки. Паны из Львива, оседлавшие Киев, потому и травят русский язык, чтобы как можно быстрее превратить украинский из диалекта одного общего языка в незалежную мову. Они придумывают свою литературу, свою историю, свою культуру, заимствуют из других языков слова, придумывают какие-то свои новые земли, будто бы завоёванные для Украины то ли Мазепой, то ли гетманом Скоропадским, то ли Бандерой, придумывают самые нелепые новые слова, только чтобы они отличались от русских. Два диалекта одного языка выражают одно общее народное сознание. Народы, думающие на одном языке, имеющие одну литературу, одну культуру и одну историю не могут быть независимы друг от друга, это один народ. И наоборот, два различных языка – это два различных народных сознания, обозначающие два народа. Только свой собственный язык, а не таможни, не границы, не договоры, не армии, не придуманные земли и не трезубцы обеспечит Киеву (Львиву) свободу, а не майданную незалежность. Вот почему паны из Киева (Львива) травят Россию и русский язык. И травля делает своё дело. И простые хохлы, приезжающие к нам на заработки, не скрывают к нам своего презрения.