Польское правительство, образно говоря, ело и пило из рук Черчилля. Совершенно очевидно, что оно было полностью зависимо от британского правительства и было совершенно не в состоянии принять самостоятельное решение в таком серьёзном вопросе. Оно могло действовать только с личного одобрения Черчилля. Пусть устного, но личного. В свете этого вывода становится ясным, кому была выгодна неожиданная гибель Сикорского. Генерал погиб в авиакатастрофе 4 июля 1943 года при возвращении в Лондон из инспекционной поездки на Ближний Восток. Все материалы крушения самолёта, на котором возвращался Сикорский, были засекречены британским правительством. Гибель Сикорского была как нельзя кстати. Освобождение Красной Армией Катыни стало вопросом ближайшего времени. Приближался, как говорят, момент истины. И было неизвестно, как поведёт себя Сикорский в этих условиях, что он предпримет под давлением неопровержимых доказательств расстрела польских военнопленных фашистами. Пособничество Сикорского оккупантам стало бы очевидным для мировой общественности, что нанесло бы непоправимый вред международному авторитету польского эмигрантского правительства. Для Черчилля его подельник Сикорский стал опасен. Как говорят в народе, он слишком много знал. Единственным выходом из создавшегося положения было устранение Сикорского.
Поведение Черчилля в катынском вопросе было не случайным. Политическая деятельность Черчилля во Второй мировой войне - это деятельность двурушника. С одной стороны, он представлял себя как одного из активных организаторов антигитлеровской коалиции, а с другой стороны, он постоянно, всю войну наносил вред своему же союзнику – Советскому Союзу. Два года, с 1942-го по 1944-й, Черчилль под любым предлогом оттягивал открытие второго фронта. Кому это было выгодно? Только Германии. Получается, что Черчилль действовал на пользу своему противнику. Такая политическая деятельность может быть расценена только как подлая по отношению к своему союзнику.
12 июня 1942 года было опубликовано коммюнике об итогах переговоров в Лондоне между Черчиллем и Молотовым, в котором говорилось о полной договорённости сторон в создании второго фронта в 1942 году. Через два месяца, несмотря на подписанное коммюнике, Черчилль нагло отказывается от своих же решений открыть второй фронт в 1942 году. 13 августа 1942 года Сталин в своём меморандуме Черчиллю по этому поводу, в частности, пишет: «Легко понять, что отказ Правительства Великобритании от создания второго фронта в 1942 году в Европе наносит моральный удар по всей советской общественности, рассчитывающей на создание второго фронта, осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования». Сталин, видимо, исходя из дипломатических норм, не пишет прямо, что отказ от создания второго фронта выгоден противнику, Германии, но это и так ясно.
На следующий день, 14 августа, Черчилль отвечает Сталину следующим: «Ни Великобритания, ни Соединённые Штаты не нарушили никакого обещания. Я обращаю внимание на пункт 5 моего меморандума, вручённого г-ну Молотову 10 июня 1942 года, в котором отчётливо сказано: «Поэтому мы не можем дать никакого обещания». В 5-м пункте своего меморандума, врученного Молотову за два дня до подписания коммюнике, Черчилль писал: «Мы готовимся к десанту на континенте в августе или сентябре 1942 года. Как уже было ранее разъяснено, главным фактором, ограничивающим размеры десантных сил, является наличие специальных десантных средств. Однако ясно, что если бы мы ради того, чтобы предпринять действия любой ценой, пустились бы на некоторую операцию, которая окончилась бы катастрофой и дала бы противнику возможность торжествовать по поводу нашего провала, то это не принесло бы пользы ни делу русских, ни делу союзников в целом. Заранее невозможно сказать, будет ли положение таким, что станет возможным осуществить эту операцию, когда наступит указанный срок. Поэтому мы не можем дать никакого обещания в этом вопросе».
В 5-м пункте отражена вся суть политической деятельности Черчилля во время войны. «Мы готовимся, но не обещаем». Меморандум Черчилля был начальным документом в переговорах с Молотовым, отражавшем позицию Черчилля в начале переговоров, а коммюнике - это документ, отражавший принятые обоими сторонами решения в результате переговоров. После подписания сторонами коммюнике меморандум Черчилля терял всякую политическую, юридическую и иную силу. Он имел только исторический интерес, отражая начальное состояние переговоров. Ссылка Черчилля на свой меморандум – это самый настоящий циничный и наглый отказ выполнить принятые на себя обязательства.
Черчилль прекрасно понимал, что при тяжелейшем тогдашнем положении Советского Союза Сталин будет вынужден проглотить такой обман. Иначе как издевательскими не назовёшь рассуждения Черчилля в ответе Сталину о том, что «разговоры относительно англо-американского вторжения во Францию в этом году ввели противника в заблуждение и сковали его значительные военно-воздушные и сухопутные силы на французском побережье Канала (Канал - английское наименование пролива Ла-Манш. – Е.И.)». Зачем, мол, открывать второй фронт, если даже разговором о нём мы оттягиваем на себя значительные силы противника.
В то время, когда на фронтах Советского Союза ежедневно гибли тысячи бойцов, гитлеровцами ежедневно уничтожались тысячи мирных граждан, Черчилль позволял себе заниматься безответственной политической игрой, словоблудием и прямым обманом. 12 февраля 1943 г. Черчилль уверяет Сталина, что операция форсирования Канала будет осуществлена в августе 1943 г., а уже в письме от 4 июня 1943 г., отказывается от своих обещаний, извещая Сталина о переносе операции на весну 1944 г. Сталин в очередной раз вынужден был смириться с обманом союзников. Обращает на себя внимание то, что Рузвельт и Черчилль обещали Сталину открыть второй фронт в августе 1943 г., т.е. тогда, когда будут известны предварительные итоги летней кампании боёв на Восточном фронте. Можно предполагать, что если бы гитлеровцы побежали так, как они побежали в 1944 году, то господа Рузвельт и Черчилль открыли бы второй фронт, чтобы поучаствовать в победе. Но усилившись благодаря успешной весенней мобилизации, гитлеровцы не побежали, а только лишь, по их же словам, планомерно отступили с целью выравнивания линии фронта. Поэтому, хотя конечная победа Советского Союза в войне уже была для всех очевидна, сил у германских войск было ещё достаточно, чтобы основательно потрепать Красную Армию и ухудшить послевоенное состояние Советского Союза. Полагаю, к такому итогу стремились господа Рузвельт и Черчилль, отказавшись открыть второй фронт в августе 1943 года.
Всю войну Черчилль занимал выжидательную позицию, которая однозначно доказывает, что он совершенно не желал победы Советского Союза. Его высокородную, спесивую душу совершенно не волновала мысль о том, что такая выжидательная позиция ведет к увеличению жертв войны, дополнительной гибели миллионов людей. За грязную политику Черчилля заплатили своей жизнью миллионы бойцов Красной Армии и мирных жителей Советского Союза. И не только нашей страны. Гибло мирное население и других оккупированных стран. Полагаю, что целью политики Черчилля было спалить Советский Союз в горниле войны с Германией, после чего Великобритания и США с малыми потерями окончили бы войну в нужную для своих стран пользу. Но впервые в истории Англии её традиционная политика помогать в войне слабейшему противнику, а затем прийти к ослабшим войной соперникам и получить лавры победительницы не сработала, хотя её руководитель, лорд Черчилль, строго этому придерживался всю войну. Англия в лице своего лидера Черчилля полагала, что вот-вот окончательно ослабший в войне Советский Союз придёт на поклон и ради военной помощи пойдёт на любые политические уступки. Именно поэтому под любым предлогом Черчилль сдерживал открытие второго фронта. Но Сталин не шёл ни на какие уступки, а только настойчиво требовал открытия второго фронта. Более того, второй фронт господами Черчиллем и Рузвельтом был открыт только лишь потому, что исход войны мог бы решиться и без участия их стран. После открытия второго фронта не Сталин к Черчиллю, а Черчилль к Сталину пошёл на поклон, когда англо-американское воинство стало в январе 1945 года беспорядочно драпать от немцев в Арденнах. Но вернёмся к событиями 13 апреля 1943 года.