Для любого оборудования определён ресурс его эксплуатации, т.е. определена продолжительность возможности выполнения этим оборудованием своих функций. Так, за многолетнюю историю автомобилестроения определены реальные ресурсы не только автомобилей в целом, но и каждого из его узлов в отдельности. То же самое можно сказать и о ресурсе стиральных машин. А вот реальный ресурс атомных реакторов пока не известен. Их ресурс при строительстве определялся не на основании многолетней практики эксплуатации, которая просто отсутствовала, а теоретическим, расчётным путём. Приведу небольшой пример.
В восьмидесятых годах я участвовал в разработке технологии и внедрении в эксплуатацию центробежнолитых труб большого диаметра для паропроводов тепловых энергетических блоков. Эти трубы ставились взамен более дорогостоящих и более сложных в производстве кованых труб. Дело было совершенно новое, необычное и где-то смелое. Замена кованного металла на литой в паропроводах, работающих при температурах более 500°С и давлении 40 атм была действительно смелой. Ресурс центробежнолитых труб был определён приближённо расчётным путём в сто тысяч часов. Но на сегодня продолжительность их эксплуатации составляет более двухсот тысяч часов и они продолжают эксплуатироваться дальше. Реально подтверждённый практикой эксплуатации их ресурс оказался, на данный момент, в два раза больше расчётного. И это не предел, они продолжают эксплуатироваться. Аналогичная ситуация сложилась с атомными реакторами. Их расчётные ресурсы исчерпаны. Дальнейшая эксплуатация реакторов, до тех пор, пока не исчерпаются реальные ресурсы - прямая дорога к техногенной катастрофе. Разрушающийся атомный реактор - не перегоревшая лампочка. Что делать? Выводить из эксплуатации реактор, который, возможно, может проработать ещё двадцать и более лет, нерационально. Но и продолжать эксплуатацию, когда неизвестна величина реального ресурса, большой риск. Где тот оправданный предел возможного продления эксплуатации атомного реактора? Например, Япония и Германия установили максимальный срок 40 лет и приняли твёрдое решение на больший срок не продлевать. С одной стороны, такое решение обосновано. Как говорят, не зная брода - не суйся в воду. Но для нашей страны такое решение грозит энергетическим кризисом. Большинство из 31 действующего в нашей стране атомного энергетического реактора перешли проектный, расчётный ресурс. Если для замены отработавших проектный ресурс реакторов вводить в эксплуатацию по одному атомному энергетическому блоку в год, потребуется более тридцати лет. Чтобы не войти в энергетический кризис, необходимо продлить срок эксплуатации реакторов до 60 и более лет. И это в лучшем случае, поскольку разрушенное отечественное энергомашиностроение не в состоянии осилить и такие объёмы производства новых атомных реакторов. Отсюда вопрос продления срока эксплуатации атомных реакторов в нашей стране стоит крайне остро.
Вопросом продления срока эксплуатации атомных реакторов специалисты занимались ещё в советское время, хотя этот вопрос так остро в то время не стоял. Основной проблемой в решении этого вопроса является охрупчивание металла корпуса реактора под воздействием нейтронного облучения. Именно советские специалисты в конце восьмидесятых годов предложили снижать охрупчивание методом восстановительного отжига металла корпуса непосредственно в энергетическом блоке. В девяностых годах были разработаны конкретные режимы отжига атомных реакторов типа РБМК и ВВЭР. В двухтысячных годах были проведены первые отжиги в нашей стране и на Украине. Так почему же многолетний творческий труд целых коллективов специалистов в создании и разработке метода восстановительного отжига был присвоен троицей Дубом-младшим, Карзовым и Штромбахом? Если Карзов и Штромбах имеют научные публикации по этой теме, то наш учёный примат вообще не в теме.
На сайте президента России читаем: «В части продления срока службы корпусов уже действующих атомных реакторов соискателями разработана и научно обоснована технология восстановительного отжига металла сварных швов корпусов реакторов АЭС с ВВЭР второго поколения, получивших значительные радиационные повреждения. Впервые создано технологическое оборудование для проведения восстановительного отжига корпусов данного типа». В 2010 году на Ростовской АЭС был успешно проведён восстановительный отжиг. Одними из его участников были НПО ЦНИИТМАШ и национальный исследовательский центр «Курчатовский институт». Честь и хвала руководителям этих институтов за высокую организацию в проведении отжига. Но причём в данном случае авторство лауреатов в разработке методики? С оборудованием ещё смешней и интересней. Оно было заказано и изготовлено в Германии. Просто и со вкусом. От какого испуга здесь государственная премия? Она за организацию и администрирование не присуждается.
При решении вопроса о продлении срока эксплуатации атомных реакторов производится всестороннее исследование их состояния. Для проведения исследования разработаны и продолжают разрабатываться специальные методы испытания и контроля. Основное и, пожалуй, единственное требование к этим методам - получение достоверных результатов, поскольку только достоверность результатов может обеспечить правильность принятия решения о продлении эксплуатации атомного реактора и исключить риск катастрофы. Решением этой сложной технически и жизненно важной задачи уже много лет занимаются коллективы ведущих НИИ нашей страны. Очевидно, что конечной целью исследования состояния атомного реактора является не только продление срока их эксплуатации, но и своевременный их вывод из эксплуатации, чтобы не допустить катастрофы. Поэтому представление методов исследования состояния атомных реакторов как методов продления сроков их эксплуатации является, как минимум, некорректным. А именно так представляются эти методы в названии лауреатской работы. Говоря по-простому, лауреаты обществу лапшу на уши вешают. Но главное, опять же приходится констатировать, что многолетний творческий труд целых коллективов специалистов в создании и разработке методов исследования состояния атомных энергетических блоков опять же присвоен троицей Дубом-младшим, Карзовым и Штромбахом.
Наши лауреаты представляют себя уникумами. Они глубокие специалисты и в металлургии, и в термообработке, и в физико-химичеких, механических, металлографических, радиометрических методах исследования. Универсалы-многостаночники.
Является совершенно очевидным, что какими бы изощрёнными методами ни проводились исследования состояния атомных реакторов, эти методы сами по себе не могут увеличивать ресурс эксплуатации атомных реакторов. Реальный ресурс эксплуатации атомных энергетических блоков был заложен в те далёкие годы научно-техническим уровнем проектирования конструкций реакторов, научно-техническим уровне^ создания материалов реакторов и технологии их изготовления. Именно благодаря высокопрофессиональному труду учёных, конструкторов, технологов, созданные ими атомные реакторы имеют реальный ресурс эксплуатации, значительно превышающий расчётный. Дуб-младший со товарищи, утверждая, что они создали методы продления эксплуатации атомных реакторов, откровенно присваивают чужие достижения.
Не думаю, что те, кто представлял работу Дуба, Карзова и Штромбаха к присуждению государственной премии, не нашли в ней элементы присвоения чиновниками от науки чужих достижений. В своём решении, полагаю, органы власти руководствовались доводами, далёкими от объективной оценки реального научно-технического вклада лихой троицы в развитии атомной энергетики. Дело в том, что ряд ведущих учёных нашей страны категорически высказались против продления сроков эксплуатации атомных реакторов, считая это опасным, поскольку оно может привести к техногенным катастрофам. Присвоение Государственной премии Дубу, Карзову и Штромбаху несёт внутриполитическую подоплёку. Оно является, по своей сути, ответом власти сторонникам вывода из эксплуатации атомных реакторов, превысивших свой ресурс. С помпой объявив об успешном решении проблемы продления срока службы атомных энергетических реакторов, руководство страны явно становится на эту сторону. А куда деваться при таком состоянии энергетики?