Инка моя, Инка... А как я рассмеялась-то, когда ты сказала в телефонную трубку:
- Лиль! А я ведь воровка!
Ну прямо почти хохотала, приговаривая от полноты наслаждения дурацкой нелепостью твоего сообщения:
- И где ж и что ж ты своровала?
- Кольцо с бриллиантами, Лиль.
- Ну что ты, Ин, за чушь городишь? Какие бриллианты? Какое кольцо?
Все тем же разлюлималиновым голосом ты рассказала мне о чем-то и впрямь несусветном. Мол, пошла в туалет, а когда вернулась – следом бежит начальникова секретарша Людочка-ублюдочка и, тараща глазки, верещит, чтоб всем-всем слышнее было: «У меня украли перстень с бриллиантом! Он столько денег стоит! Я его забыла на умывальнике в туалете! Я платочек носовой мыла и забыла! Я знаю, кто мой перстень украл! Родионова Инесса! Она после меня в туалет заходила! Она, она! Больше некому! Она – воровка!»
- Ин! Ну что за чушь собачья! – ору в обмен, словно хватая тебя за руку и бегом-бегом в обыкновенную, вечную жизнь, где мы с тобой вот уж обхохочемся над всей этой туалетной, придурошной историей! И потому в довесок, заранее спевшись со счастливым концом. – Ин! Она же идиотка, эта Людмила! Эта прихихешка при своем идиотском начальнике! А он-то и вовсе колун колуном! Ишь, чего сочинили!
Ой, нет, нет, Бог совсем не всегда в самую наинужнейшую, бездарную минуту твоего существования приходит тебе на помощь...
Но тут вдруг... А я ведь забыла, слушая твой телефонный рассказ, что рядом-то со мной сидит «мой» Иргашев, ну тот самый бывший старший помощник коломенского прокурора, с которым мы на рысях ходили на большие дела, сумев выхватить из цепучих лап прохвостов-чиновников Мишу Леднева, комсомольца-добровольца, неукротимого заботчика об их чести и совести, а, стало быть, о чести и совести Отечества. И старика Акинфиева, ветерана войны, не дали в угоду все той же самоуправной чиновничьей круговой поруке загнать за Можай, из партии вышибить...
Но мне-то поначалу вовсе невдомек, что это силы небесные прислали в самый наинужнейший час неугомонного Анатолия Мухкумовича из Коломны, что он не случайно так терпеливо ждет поблизости на стуле - спина прямая, глаз темно-карий с блестящей точкой накала, - когда я отговорю. Не случайно не дрогнул в его смуглой руке, горячей от сдвоенной русско-казахской крови, белый листок с аккуратно отпечатанными данными в фактах и цифрах – свидетельствами очередного бесчинства, учиненного коломенским «начальством» над «маленьким» бескресельным человеком.
Нет, не увязала я поначалу явление ко мне домой А.М. Иргашева и случившийся у меня телефонный разговор. Я еще усердно выкрикивала в трубку какие-то бесшабашные слова, чтоб на первый случай подвеселить тебя, Ин:
- Что-что? Уже следователя вызывали? Что-что? Сам генерал? Этот самый, щелоковский? Которого от суда-следствия к вам в контору упрятали? Который в строительстве ни бум-бум? Ах, у него связи в милиции? Ну, еще бы! Надо ж, какой подонок! Какое сборище кретинов! Ну смех! Ну...
И тут вот раздался голос жестко четкий, скупой на интонации:
- Лилия Ивановна, что происходит с вашей сестрой?
Оторвала ухо от телефонной трубки и беспечальной дробью: мол, Инку начальство давно решило выжить за то, что стеной стоит против приписок, а теперь вот придумало чушь несусветную, будто бы она украла кольцо с бриллиантом...
- Это совсем не смешно! – резанул бывший старший помощник коломенского прокурора. – Дайте, пожалуйста, трубку.
И тебе, Ин, приказно:
- Возьмите лист бумаги. Я вам сейчас продиктую заявление в районную прокуратуру. Срочно отнесите, сразу же...
Отдиктовал. А мне, играя желваками, точнее, моему запредельному легкомыслию, предписал:
- Расслабляться не стоит. Это смешно только на первый взгляд – дамский туалет... забытое на умывальнике кольцо... бездоказательные вопли наглой девицы – «воровка!». Но следователя сумели со стула поднять! В нашу пользу – непрофессиональный набор улик.
- То есть?
- В подобных случаях, когда негодяи хотят затаскать человека по судам, то подкладывают чужую драгоценность ему в сумку или в карман. Видно, перенадеялись на генерала. Но теперь, после заявления в прокуратуру, он первым сбежит с «места преступления».
И всё, абсолютно всё вышло так, как он предрек, ну просто замечательно, ну просто лучше не надо! Заявление в райпрокуратуру как ураганным ветром смахнуло предприимчивого негодяя-генерала, и штатная проститутка Людочка словно испарилась из апартаментов Торгово-Промышленной палаты, и ее непосредственный котяра-начальник где-то затаился. Р-раз – и вдобавок ответ тебе, Ин, из райпрокуратуры, где черным по белому – прохвостка Людмила наотрез отрицает свои клеветнические измышления, мол, никогда никакое кольцо с бриллиантом у нее не пропадало и И.И. Родионову она ни в жизнь не могла обзывать воровкой.
Ну что, что еще могло быть лучше и приманчивей для моего дремучего оптимизьма, который в момент опять распустил свой позолоченный удачей агромаднейший хвост?!
Не сообразила я, ущербная, что история с обзыванием тебя «воровкой» вовсе не увязла в забвении после оборонившего тебя ответа из прокуратуры, а, изъязвив твою душу, ввинтилась в твоё тело страшенной неизлечимой болезнью…»
Володя Бушин! С прошедшим днём рождения! В том числе и новых тебе статей, памфлетов, стихотворений, бьющих прямой наводкой по врагам Отечества!
Лилия Беляева
ПОДЗЕМНЫЕ ПРОБКИ
Дальнейшее строительство метро в Москве обернулось парадоксом: продление линий не облегчает транспортную ситуацию, а еще более ухудшает ее. Специалисты считают, что столичная подземка находится на грани коллапса. И рецепты преодоления транспортного кризиса, которые уже предложены, оцениваются экспертами как крайне неэффективные.
Столичная подземка уже набила оскомину у москвичей. Метрополитен не справляется с огромным потоком пассажиров. Несмотря на то, что поезда ходят чуть ли не каждую минуту, в час пик на некоторые станции невозможно войти – чтобы успеть на работу, люди вынуждены создавать давку.
Если посмотреть схему степени загрузки линий метро по часам, которая размещается на сайте Московского метрополитена, то увидим, что самыми критичными точками в час пик являются «Выхино», «Марьино», «Коломенская», «Планерная», «Комсомольская», «Медведково», «Алтуфьево», переходы на «Библиотеке имени Ленина», а также «Кузнецком мосту», «Курской», «Павелецкой», «Киевской».
Особенно критична ситуация на Таганско-Краснопресненской линии. Если снова обратиться к статистике, то в час пик – с 8 до 9 часов утра рабочего дня – эта линия перевозит до 148 тысяч пассажиров. Для сравнения, Калининская линия перевозит за этот час всего 58 тысяч. Замоскворецкая линия стоит на втором месте по загруженности – 130 тысяч, на третьем – Калужско-Рижская – 128 тысяч.
Причем очередным коллапсом оборачивается для москвичей, казалось бы, такая благая мера, как продление существующих линий метро. К примеру, с открытием новых станций на Люблинско-Дмитровской линии в вагоны стало невозможно войти. Автор этой статьи живет на станции Люблино. До открытия новых станций – «Борисово», «Зябликово», «Шипиловская» — никаких проблем с доступом в метро не возникало. Жизнь буквально перевернулась с декабря прошлого года, когда в час пик — с 8 до 9 утра – в вагоны метро стало весьма проблематично протискиваться.
То есть, уже в Люблино вагон наполняется под завязку. Получается так, что жителям «Волжской», «Печатников» и тем более «Кожуховской» или «Дубровки» вообще в час пик предпочтительнее пользоваться другими видами транспорта.
Другой проблемой является система вентиляции. Особенно это ощутимо летом, когда пассажиры буквально задыхаются в вагонах метро на перегонах. Дело в том, что системой кондиционирования оснащены только современные поезда, которые эксплуатируются лишь на некоторых линиях. В самом метро система вентиляции также не справляется с потоком пассажиров. При том, что на некоторых переходах приходится тратить по 15 минут, то это время превращается в пытку. Переход на станции Библиотека им. Ленина является ярким тому примером.