Суждено ли нам их увидеть – кто знает? Что касается меня, я уже отчаялся. Лишь Донецк с Луганском вызывают эйфорию. Донецк, между прочим, не чужой для меня, оборонщика. Слежу за снарядным комбинатом, на коем приходилось бывать, переживаю!
Ещё больше болею за Харьков, где живут родственники. И за Киев, где на станкозаводе остались хорошие знакомые, с кем работалось! Да что ж мы так разбежались? Неужели никому не приходит в голову вся глупость свершившегося четверть века назад? Кому мы нужны, кроме нас самих, накрепко связанных между собой?
Бывает, конечно, в семье заведётся червоточина, зудит и зудит, вроде западенцев. На этот счёт есть пословица, по-моему, общая для русских и украинцев: «Паршивую овцу из стада – вон!». Или кто-то будет спорить, что если бы не было бандеровцев и Яроша, стало бы много спокойней?
Но «покоя нет, покой нам только снится!». Потрудиться надо, ради спокойствия. Однако незаметно, чтобы российская власть так уж хочет трудиться. А здесь надо работать, мозгами шевелить. Да, что же я объясняю, будто сами не понимают?
Или боятся, как боялся Янукович? Так и вспомнили бы, чем кончил! Или для него ещё не вечер? Или ещё на что-то рассчитывает? Взрослые люди, умудрённые опытом, да каким! Но, честное слово, как дети!
На Юго-Востоке Украины всё происходящее в России видится иначе, большей частью в розовом свете. Родственник из Харькова звонит: как вам повезло с Путиным! Мы-то знаем, как «повезло»… Но если им вера в Путина помогает в противостоянии с фашиствующим Киевом, ради бога, пусть думают, как хотят.
Ещё будет время многое переосмыслить, когда и если мы объединимся. Из каких бы побуждений Владимир Владимирович не встрял в борьбу за русских на Украине, в этом мы с ним союзники.
А георгиевскую ленточку, коль она стала там символом сопротивления, реабилитируем! Тем не менее, и именно потому, требуем к ней уважения в России. Можно ли допустить, чтобы русские патриоты на Украине, войдя в состав России, в ней разочаровались? Я имею в виду георгиевскую ленточку, а не Россию. В ней-то, матушке, в любом случае разочароваться невозможно.
Она ещё всему миру покажет, что не зря претендовала на первенство в прошлом веке. С экономическим, учитывая рывок Китая, придётся погодить до того времени, пока на Земле будет одна для всех социалистическая или коммунистическая республика, и вопрос снимется сам собой.
А на духовное Россия претендует и сегодня. Ибо всё светлое, что ни есть в духовной жизни, сохраняется, а порой и теплится, только у нас. Духовная жизнь Запада, да и Востока и Юга, право же, представляет жалкое зрелище.
Возрождение георгиевской ленточки свидетельствует об огромном духовном потенциале России, способной очистить и вернуть к жизни даже запачканные символы. Ничего Россия не хочет терять из того, что когда-либо представляло её славу.
В связи с этим как не приветствовать и то, что отношение к Сталину стало меняться даже у иных «демократов». Четверть века понадобилось, чтобы они поняли: в истории, как в крепости, каждый камень на своём месте – вытащи любой, стена рухнет. До кого-то дошло, а до других не доходит.
Не пора ли их дискредитировать? Чтобы они и рта не смели раскрыть!
Сказать ли? – Я скажу: мы и Путина полюбили бы, если бы он, как мечтает Проханов, обратился из Савла в Павла! Но рассчитывать ли на это после стольких лет безальтернативного президентства, в котором герой не проявлял никаких признаков превращения?
И после такого последнего сообщения: «Главная Военная Прокуратура утвердила постановление об амнистии бывшего министра обороны России Анатолия Сердюкова» (ИТАР-ТАСС, Независимая газета, Интерфакс, 21.04.14). Даже перечень одновременно сообщивших новость свидетельствует о напряжённом внимании, проявляемом обществом к факту. А «Коммерсант» добавляет: «…ключевым аргументом в его пользу стал орден «За заслуги перед Отечеством IV степени, полученный министром обороны осенью 2008 г. от тогдашнего президента Медведева»!..
Ю.М. Шабалин
ИСТОРИЯ
СТАЛИНСКИЙ МИНИСТР
О том же, но после войны. И заметьте, что целью финансовой политики было снижение цен на товары, а не поиски объяснений, почему цены растут.
«Среди ряда мероприятий, проведенных Советским правительством после войны, одним из крупнейших явилась демобилизация значительного контингента военнослужащих. В промышленности был восстановлен 8-часовой рабочий день, возобновлены отпуска рабочим и служащим, отменены сверхурочные работы. Шла перестройка руководящих органов страны: 4 сентября 1945 года упразднили Государственный Комитет Обороны, а его дела передали Совнаркому СССР. Появлялись новые наркоматы (транспортного машиностроения, строительства предприятий тяжелой индустрии), ликвидировались некоторые прежние (танковой промышленности). Производство металла находилось на уровне 1934 года, выпуск тракторов - на уровне 1930 года. Сплошь и рядом послевоенной осенью озимые сеяли вручную. Оборудование всех предприятий нуждалось в обновлении, выпуск предметов потребления составлял 3/5 довоенного уровня. Общие наши потери от прямого уничтожения врагом социалистического имущества достигали 679 миллиардов рублей.
Уже в августе 1945 года Госплан начал разрабатывать проект четвертой пятилетки - плана восстановления и дальнейшего развития хозяйства страны. Основная цель плана - достичь предвоенного уровня производства, а затем существенно превысить его. С финансовой точки зрения это требовало огромных капиталовложений для улучшения условий жизни и труда. А капиталовложения возможны лишь при больших накоплениях, создаваемых к тому же высокими темпами. Одновременно следовало укрепить денежное обращение, упрочить кредитные отношения и поднять покупательную способность рубля. Вторая группа мероприятий была решена денежной реформой 1947 года, а первая входила составной частью в программу финансового обеспечения пятилетки.
...Реализация всех этих предложений принесла ощутимую выгоду. Страна получила больше доходов, чем намечалось. Быстрее сложилась финансовая база для реформы 1947 года. К середине 1949 года количество денег, находившихся в обороте, в 1,35 раза превзошло предвоенное, а розничный товарооборот превысил довоенный в 1,65 раза. Это соотношение продукции и ее товарного эквивалента было оправдано. Улучшилась структура товарооборота. Удалось добиться снижения цен на товары. Такое снижение в 1947-1954 годах проводилось семь раз, причем уже к концу четвертой пятилетки государственные цены уменьшились на 41 процент, а к 1954 году они в среднем оказались ниже в 2,3 раза, чем до реформы. Прочность финансовой базы проявилась и в том, что государство, опираясь на дополнительные резервы, смогло увеличить плановые задания на второй (1947) и четвертый (1949) годы пятилетки. А это, в свою очередь, позволило уже в ходе четвертой пятилетки по некоторым отраслям работать в счет следующей, повысив национальный доход по сравнению с 1940 годом на 64 процента, а намеченные капиталовложения - на 22 процента».
А теперь немного о Сталине. В первом отрывке интересны два момента - время, когда Сталин занялся этой проблемой, и то, что тогда государственные руководители не подчиненным поручали дела и сами ездили ловить щук на 21 кг, а сами работали над всеми деталями проблемы и находили решения даже, казалось бы, незначительных вопросов.
«Помню, как-то в конце 1943 года часов в пять утра мне на дачу позвонил И.В. Сталин. Вечером я вернулся из Казахстана. Глава правительства извинился за поздний (правильнее было бы сказать - ранний) звонок и добавил, что речь идет о чрезвычайно важном деле. Вопроса, который последовал, я никак не ожидал. Сталин поинтересовался, что думает Наркомат финансов по поводу послевоенной денежной реформы.