Правда, я действительно награжден правительством Советского Союза орденом Красного Знамени (в приказе о награждении от 30 августа 1945 года указано: «за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с японцами на Дальнем Востоке и проявленные при этом доблесть и мужество»), но я не принимал участия ни в Сталинградской битве, ни в берлинской операции. Не знаю, откуда получали такую информацию авторы этих справочников. Но они невольно показывают, что наша учебная база горела страстным желанием участвовать в войне.
Советские люди были нашими братьями. Помню, как мы вместе отмечали праздник Победы. Советские солдаты и офицеры пировали, всю ночь они не спали. Кажется, тогда они выпили все спиртное, которое имелось на интендантском складе. За одну ночь иссяк и весь спирт медпункта. Вообще русские пьют много. От радости, вызванной победой, все – и русские, и корейцы, и китайцы – пели и кружились в танцах.
Я с теплотой вспоминаю то время. Помню, как мы катались на лодке по Амуру. Это была одноместная лодка, называли ее «Амурочкой». Прекрасно умели ею пользоваться нанайцы. Наши бойцы соревновались в поездках на ней в Хабаровск. Веслом при этом надо грести только одним. Не могу забыть Амур…
- Кого из советских политических и военных руководителей, с которыми Вам приходилось общаться в то время, Вы бы могли особо выделить?
- В первую очередь нужно назвать секретаря ЦК ВКП(б) Андрея Жданова и генерала Терентия Штыкова. Я встречался со Ждановым в Москве летом 1945 года. Жданов спросил, в какой форме помощи нуждается корейский народ в борьбе за государственное строительство после освобождения. Я ответил ему: «Советский Союз вел войну с Германией в течение четырех лет, а впереди большая борьба с Японией. Где вы найдете силы, чтобы помочь нам? Если нам окажут помощь, спасибо за нее, но мы хотим по возможности своими собственными силами построить свою страну. Это, конечно, трудно, но все же считаю, что такой подход правильнее для перспективы на будущее. У нас в стране в ее истории существовало низкопоклонство, что служило причиной гибели страны, и в строительстве новой Кореи ему не место. Мы ни в коем случае не хотим, чтобы был нанесен ущерб от него – такова наша решимость. Мы надеемся на политическую поддержку Советского Союза и хотели бы, чтобы Советский Союз впредь активно поддерживал нас на международной арене и прилагал усилия, чтобы корейский вопрос был решен в соответствии с интересами и волей корейского народа».
Жданов остался доволен моим ответом. «Недавно, - произнес он, - гость из одной из стран Восточной Европы, встретившись со мной, обратился со словами, что его страна, экономически отсталая да к тому же сильно пострадавшая от войны, стоит перед большими трудностями, поэтому хорошо, если бы Советский Союз оказал ей помощь как старший брат. Какой это контраст с вашей позицией! Не знаю, такова ли разница между Востоком и Западом, между краем, где восходит солнце, и краем, куда оно заходит».
Последние его слова, были, разумеется, шуткой. Жданов обещал, что доложит Сталину о встрече со мной. И после этого мы не раз встречались, у нас завязались глубокие дружественные отношения.
Жданов был выдающимся партийным деятелем. Когда в области советской литературы и искусства после Второй мировой войны дали о себе знать тенденции к космополитизму, Жданов пошел в среду писателей, деятелей искусства, народа и подчеркнул необходимость решительно бороться против этих тенденций.
Дружба со Штыковым, завязавшаяся на Дальнем Востоке, продолжалась и потом. Штыков много сделал для решения корейского вопроса. Будучи главой делегации советской стороны в советско-американской ко-миссии, созданной по решению Московского со-вещания министров трех стран, он вел активную дипломатическую деятельность, це-лью которой было воссоединение Ко-реи и ее самостоятельное развитие. Потом он был первым послом СССР в КНДР.
Из советских военачальников мы тепло общались с маршалами Кириллом Ме-рецковым и Роди-оном Малиновским. Мерецков оказывал нам всяческую помощь в работе. Будучи командующим При-морским военным округом, он порой бывал в Пхеньяне и каждый раз при этом посещал в первую очередь не командование советских войск, а мой дом. Однажды Мерецков приехал в Пхеньян вместе с маршалом Малиновским. Командующий советскими войсками в Корее хотел было проводить их в специальную гостиницу для иностранцев. Но они, отказавшись от этого, посетили мой дом, говоря, что они пришли в гости к товарищу Ким Ир Сену и попросят его супругу налепить для них пельменей… Оба были людьми большой души, очень простыми. Однако Ким Чен Сук не на шутку растерялась: ведь гости нагрянули без всякого предупреждения! Малиновский предложил: «Ну что ж, давайте полакомимся, чем бог послал. Товарищ Ким Ир Сен человек занятый, нечего его ждать. Его предупредили, что мы летим в Пхеньян, но, видать, ему некогда было приехать на аэродром. И дома его нет — значит, он занят по горло». Они попросили корейского куксу, «корейского хлеба»…
- Какова Ваша оценка личности Иосифа Сталина и его деятельности?
- После Октябрьской революции народ Советской страны за кратчайший срок смог превратить ее в мировую державу. Основной фактор успеха в том, что Ленин удачно подобрал своего преемника. Сталин, его верный соратник и ученик, всю жизнь был предан делу своего вождя.
После смерти Ленина Сталин перед гробом покойного дал клятву из шести заповедей. Стоя у руля революции и строительства социализма, он на практике до конца держал данное слово.
Если бы не было Сталина, Советский Союз не смог бы разгромить фашистскую Германию. Я часто смотрел советский художественный фильм о боях за оборону Москвы. Противник находился в 40 километрах, но Сталин провел в Москве военный парад, посвященный победе Октябрьской социалистической революции. Он эвакуировал в другие районы членов Политбюро ЦК партии и других руководящих работников, а сам остался в Кремле и продолжал командовать битвой. Так мужественно сражался Сталин, и советские люди уважали и поддерживали его. В дни войны бойцы советских войск шли в бой под лозунгами «За Сталина!», «За партию!», «За Родину!» и, наконец, вышли победителями из войны.
При Сталине партия продуманно направлялась. В то время развертывалась и усиленная борьба против космополитизма. В сталинские времена советский человек, если он получает в подарок хотя бы, например, авторучку от людей из капиталистических стран, должен был отдать ее государству.
При жизни Сталина все дела в Советском Союзе шли на лад. Хотя и он иногда допускал ошибки. Можно вспомнить о том, как в середине 30-х годов осуществлялось коллективное переселение проживающих на Дальнем Востоке корейцев в районы Средней Азии. Советские люди объясняли, что перемещение людей корейской национальности в Казахстан и Узбекистан – вынужденная мера, необходимая для обеспечения обороны страны. Но корейцев такое объяснение не устраивало. Услышав весть об этом, я тоже до глубины души испытал горечь народа, лишенного Родины.
- То есть с критикой культа личности, осуществленной Никитой Хрущевым, Вы не согласны?
- Советский Союз начал де-лать шаги к крушению с хрущевских времен. Хрущев после смерти Сталина, выступая, мол, против «культа личности», забросал Сталина грязью и очернил его заслуги, изгнал всех верных Сталину революционеров из состава Политбюро ЦК, даже исключил их из рядов партии.
Однажды после этого товарищу Рим Чхун Чху довелось посетить мавзолей Ленина на Красной площади в Москве. Там он случайно встретился с Молотовым, который тогда уже был снят с прежней должности. В то время Молотов, как мне стало известно, ему говорил: «Вам стоит обратить внимание на то, что произошло с КПСС. Вам ни в коем случае не следует идти курсом ревизионизма. Прошу вас достойно наследовать идее и дело своего вождя». Рим Чхун Чху, как он сам говорил, дал тогда себе ясный отчет в том, что неудачное решение вопроса о преемнике губит и партию, и революцию.
- А может быть, у Вас что-то личное к нему? Говорят, Никита Сергеевич не поехал в Пхеньян, хотя обещал, и Вы его ждали…