ПОЛИТИКА
ПОГРУЖЕНИЕ
У буржуа почва под ногами определённая, как у свиньи – навоз:
семья, капитал, служебное положение, бог на иконе, царь на троне.
Вытащи это – и всё полетит вверх тормашками.
А. Блок
Объявив Л.П. Берия английским шпионом, хрущёвские кретины ничего умнее не придумали, как представить идиотом и последним подонком крупнейшего, с 35-летним стажем советского государственного деятеля высокого уровня, энергии и таланту которого (как и И.В. Сталину) нынешние поколения обязаны жизнью. Кем был сам Н. Хрущёв, мы сегодня знаем хотя бы по поступкам его сына, эмигрировавшего на старости лет в США. А у противника убежища, да и службы, не ищут (сын Л. Берия тоже работал в ОПК СССР, однако не побежал прятаться ни в Англию, ни в США).
За убийством Л. Берия последовали новые убийства, самоубийства (генерала-патриота Героя Советского Союза И. Масленникова, министра финансов СССР Н. Зверева, писателя-фронтовика А. Фадеева и др.), аресты видных, долго и честно служивших Советской Родине, деятелей партии, военных, короче говоря, продолжилась та работа, которую не успел сделать Л. Троцкий-Бронштейн. Уже тогда в советском народе и в компартиях других стран и республик зашевелился червь сомнений и недоверия Н. Хрущёву и его банде. Однако в 1937 г. органы проглядели Хруща, поверили в его пролетарское происхождение, а после смерти И.В. Сталина героев в Госбезопасности не нашлось. Поэтому выскочили, как черти из табакерки, в первые лица государства никому не известные, разве что на Украине и за рубежом, Н. Хрущёв с В. Подгорным и Л. Брежневым. Вынырнул с Хрущём и странно уцелевший в 1918 г. в англо-белогвардейском плену бакинский комиссар* А.И.Микоян. За ними появились пеньковские, андроповы, солженицыны, горбачевы, яковлевы, калугины и пр. «звёзды».
Конец 1950-х – начало 1960-х годов. В Советском Союзе разгар хрущёвской слякоти, продолжается чистка КГБ СССР. Идейные сотрудники изгоняются со службы. В лучшем случае переводятся в милицию, в худшем – репрессируются. Вместо них по рекомендациям партийных и комсомольских организаций набирают материалистов, выросших на хрущёвских селянско-кулацких идеалах материальной заинтересованности. Это зелёная, тронутая плесенью западной масскультуры молодёжь из учебных заведений, пограничники, молодые рабочие с производства, отслужившие военную службу. Не самые, конечно, худшие, но на затянувшемся политическом распутье после смерти И.В. Сталина политически не оформившиеся, подверженные всяким веяниям. Только позднее стало известно, что некоторые московские кадровики от КГБ уже тогда при собеседовании осторожно намекали на полную свободу половых связей в личной жизни. Хотя давно известно, что это один из главных пороков паразитического общества, моральное падение человека зачастую с него и начинается.
Особенно заметным это было для нас, советских моряков загранплавания. Постоянно находясь на переднем крае фронта в постоянно меняющейся обстановке между миром капитала и социализма, мы неплохо разбирались во многих политических вопросах и событиях. Вольно и невольно общаясь с молодыми сотрудниками КГБ, курировавшими и флотские организации, понимали их лучше, чем они сами понимали свои задачи. В народном государстве каждый патриот является не только гражданином, но и разведчиком, и контрразведчиком в силу специфики своей работы. Это естественно, государство-то не олигархов. Не надеясь заполучить из числа экипажей советских судов агентов или перебежчиков для политических компаний, правительство США запрещало заход советских судов в свои порты или запрещало выход на берег советским морякам, если заход был продиктован аварийной ситуацией (вот вам и железный занавес!) Слежка иностранных спецслужб за советскими моряками велась плотная, в странах НАТО почти откровенная.
В СССР военно-морской, транспортный, промысловый флоты восприняли всё лучшее, что было в традициях русского флота со времен Петра I. К ним добавились традиции революционной Балтики, хотя принцип единоначалия неукоснительно соблюдался: «дружба – дружбой, а служба – службой». По крайней мере, за обеденным или праздничным столом все были равны, а в дни выборов можно было «на лысине помполита окурок тушить». С внедрением хрущёвского мышления среди самых самовлюбленных (как правило, низкорослых, неказистых) штурманцев появилась никчёмная «белая кость». Причём тогда командный состав судов (штурманы, механики) зачастую были выходцами из семей рабочих и колхозников (как «чудо-коммунист» М. Горбачев и «чудо-генерал» А. Леонов – из колхозников, а «чудо-чекист» В. Путин – из рабочих в противоположность дворянам В.И. Ульянову-Ленину, В.Д. Бонч-Бруевичу, Ф.Э. Дзержинскому), а в рядовом составе (матросы, мотористы, машинисты, электрики) было много выходцев из семей служащих, интеллигенции**.
Бывая постоянно за границей, иногда в длительных командировках, мы имели возможность наблюдать жизнь и работу советских граждан за рубежом, бывали в гостях, посещали общественные места советских колоний***, местных коммунистических и рабочих организаций. Если в числе советских граждан за рубежом случались идиоты, то и они понимали необходимость для любой державы, тем более социалистической в окружении врагов, разведки и контрразведки. И в основном ребята из этой «конторы» были людьми порядочными, хотя чужая душа – потёмки. Но со временем стали попадаться ярко выраженные пустозвоны на подхвате в должности заведующего клубом советской колонии, вроде Володи. При встрече с таким типом «чекиста» меня всегда коробила неразборчивость кадровиков, что редко встречалось у кадровиков флотских организаций. Будучи в клубе в подпитии на праздничном вечере, любой из нас мог рассказать анекдот про Хрущёва или Брежнева. Если вас услышит завклубом, это может закончиться закрытием визы за границу на 6 месяцев и более. Мы в большинстве были романтиками моря и работой на флоте дорожили. Сами понимаете, общение с такими типами было неприятным. Всё это флотские будни, но интересен и такой факт.
Наш куратор от КГБ бывший начальник погранзаставы вместо беглого военно-политического обзора вдруг ни с того ни с сего начал нахваливать морякам разведчика Р. Зорге, провалившегося в Японии и там погибшего. На войне как на войне, он не первый и не последний, чего кудахтать. Конечно, для каждого советского патриота гибель нашего разведчика – это маленькая трагедия, если он не является двойным-тройным агентом. Биография Зорге уже тогда была путаной. Беспорядочные связи разведчика с женщинами, частые основательные выпивки, дорожные происшествия выходят за рамки прикрытия и ведут к провалу. Это азбука нелегала, и капитан-пограничник должен бы об этом знать (если об этом знают простые моряки). Но пропаганда, как тот попка, и тогда, и теперь долдонит о ценности разведсведений Зорге о сроках нападения Германии на СССР, пытаясь представить советское руководство, прежде всего И. Сталина, этакими мнительными маньяками, простачками, болванами, игнорировавшими сведения Зорге.
Во-первых, сведений хватало и без Зорге, тем более по Дальнему Востоку, несмотря на предательство блюхеровского «чекиста». Кроме Зорге были другие каналы и разведчики. В 1930-х-1940-х гг. почти каждый китаец или кореец был потенциальным советским разведчиком, постоянно жившим, перемещавшимся, общавшимся с интервентами – японцами. Любое движение в Квантунской армии немедленно становилось известно советской стороне. В этой работе без звона и пыли добротно участвовали даже старшины и рядовые красноармейцы. Всё это никак не отражено ни в одной книге или фильме хрущёвско-брежневской поры.
Во-вторых, все сведения анализировались большим кругом специалистов, дипломатов, военных, политиков, и решения правительством СССР принимались с учётом всех мнений. Неужели И. Сталин мог хоть чем-то походить на трусовато-туповатого Горбачёва, пьяницу Ельцина и всех последующих пустозвонов? Сравните дела И. Сталина и этих букашек: СССР уважали или боялись, а ныне над Эрэфией во всём мире мире смеются.