Ну и много такого есть. Из Интернета
СКОРБЕТЬ ИЛИ ГОТОВИТЬСЯ?
Больше 70 лет прошло с тех трагических дней, уж и участников нет в живых, а мы всё скорбим, хотя «22 июня 1941 года» на глазах переходит в разряд исторических событий, таких, как Бородинская и Куликовская битвы. Может быть, кому-то надо, чтобы мы только скорбели и ничего не делали?
Разумеется, я не против того, чтобы скорбели – у меня самого много родственников, погибших в Великой Отечественной войне или вернувшихся с неё израненными в орденах и медалях! Но не пора ли от скорби переходить к делу? Лучшая память жертвам и героям – готовность страны к обороне.
В 1996 году указом президента Ельцина установлен «День памяти и скорби», памятная дата «день памяти жертв Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., а также жертв всех войн за свободу и независимость России». Не многовато ли будет? Разбавили донельзя! Отчего бы так?
Всё с меньшей охотой празднуют «демократы» день Победы 9 мая. Это не их праздник. Они бы его давно отменили, но не отмечать же «день умиротворения Саакашвили»! Не праздновать же победу в чеченской войне, в сущности, гражданской, не гордиться же взятием Грозного, за которое генерал Рохлин не захотел принять Звезду Героя. А других побед за двадцать лет не случилось.
Но с какой готовностью отмечают «демократы» 22 июня, день всенародной скорби! Хотя и к нему они не имеют отношения, зато есть повод в очередной раз поупражняться в антисоветизме и антисталинизме. Когда уже не будут праздновать День Победы, когда взятие Берлина отойдёт в прошлое, 22 июня не перестанут отмечать!
И мы не перестанем, и «демократы». Да по-разному! Они с оттенком злорадства, с упрёком Сталину, а мы как день, с которого началась Великая Победа, вдохновляющий больше, нежели любой из 1418-ти Великой Отечественной войны. Ибо подвиг героев Брестской крепости, пограничных застав на Буге, танкистов, схлестнувшихся в приграничном танковом сражении, подвиг защитников Лиепаи и воинов корпуса Рокоссовского – останутся в веках.
Их будут помнить, как 300 спартанцев. В подвиге значение 22 июня, а не в скорби. Но и скорбь скорби рознь. «Демократам» всё бы печалиться, да печаль – наигранная, как стояние начальников перед алтарём. Недаром в народе таких зовут «подсвечниками».
Наша же скорбь с оттенком торжества. Жертвы 22 июня не напрасны. С них началась Победа! Даже немецкие генералы это поняли сразу после нападения. А кто-то из главных фашистских бонз, кажется, Шпеер, и вовсе предлагал Гитлеру искать мира с Советским Союзом задолго до Московской битвы. Но «демократы» 22 июня лишь плачут!
В подвиге смысл и значение этой памятной даты! В подвиге, на который способно всё меньше людей в России, изнасилованной, обобранной, изувеченной «реформаторами». За то, что пасионариев у нас стало меньше, нежели 22 июня 1941 года, история ещё спросит с «демократов».
Вот такие мои заметки по поводу очередного 22 июня. Скажу прямо, с горечью и скорбью жду его повторения в ближайшем будущем. Если не случится, это будет значить, что с нами незачем воевать, мы и так завоёваны.
Чем дальше, тем больше хочется, чтобы «день скорби» превратился в «день поклонения подвигу советского народа». И одновременно в «день проверки готовности страны к обороне». Дабы не состоялся «ремейк», нужно меньше скорбеть и больше работать, готовиться к отражению угроз, которые становятся всё серьёзней по мере реформ «демократов».
Готовность страны к обороне – гарантия от повторения 22 июня. В этот день приходится вспоминать не только Сталина, но и Сердюкова. Ибо Сталин победил, а у Сердюкова побед не предвидится, ибо Сталин из, казалось бы, безвыходного положения в 1941 году сделал победу, а наш министр сильнейшие Вооружённые Силы превратил в обоз самой одиозной армии мира, в которой гомосексуалисты служат наравне со всеми и для них устраивают отдельный праздник. Содом и Гоморра – вот что такое армия США, с которой нынче берёт пример российская. Может быть, мы не заметили, как 22 июня состоялось? Лучше такие вопросы не задавать. Сама их постановка говорит о том, что в нашем царстве-государстве сильно неблагополучно. А тут ещё и 22 июня!
Ремейк 22 июня, холодно и настойчиво готовящийся нашими геополитическими противниками, предполагает быть намного страшнее 1941 года! В отличие от того, 70-летней давности, он страшен своей безысходностью!
Всякий год в июне я томлюсь ожиданием: не случилось бы чего, не повторилось бы 22 июня 1941 года! Уж больно нравится врагам нападать на нас летом: и Наполеон в июне, и Гитлер, и Первая мировая - в августе, и Саакашвили выбрал то же время.
То ли врагу хочется снять наш урожай, то ли интересно поспеть до осенней распутицы и зимних морозов. А по нынешним временам, не хотят ли застать власть в отпусках, на летних каникулах, на Канарах, расслабленной и не способной к сопротивлению?
Нынче не о том думают, как прежде. Человеческий фактор превосходит все другие, экономические, политические, социальные. Что там урожай, важно, на месте ли главнокомандующий? Вот и я о том же!
Если что-то случится в этом году, то во время Лондонской Олимпиады! Уж её не обойдут вниманием первые лица государства! Не последить ли, поедет ли в Лондон Саакашвили? Он любит устраивать сюрпризы во время олимпиад!
А кто возразит? Сердюков? Если он и не отправится в Лондон, толку от него будет немного. Шаманов? А вдруг и он будет в отпуске? – Бедная Россия! Выбор невелик!
Но самое неприятное, что 22 июня 1941 года приходится сравнивать с 8 августа 2008-го! Величайшую трагедию с операцией местного значения! Неужто и впрямь мы стали ничтожной региональной державой?
Ю.М. Шабалин
P.S. Если ещё не поздно, уберите Сердюкова из министров обороны! Чем дольше он остаётся во главе Вооружённых Сил, тем очевидней повторение 22 июня 1941 года.
ПОЛИТИКА
ВСПОМИНАЯ ВЫБОРЫ
Результат «выборов» 2011-2012 гг. был предсказуем и ожидаем. Предсказуемость ожиданий проистекала из анализа политической действительности и изучения документов (программ, заявлений), с которыми шли на выборы субъекты выборного процесса.
Создавалось впечатление, что системная «оппозиция» всё время играет с партией власти в поддавки и на фоне этих «поддавков» укрепилось мнение, будто Путин одержал блестящую и убедительную победу над оппозицией. Однако общий вывод выглядит иначе.
Во-первых, Путин не одерживал победу над оппозицией, поскольку он с ней и не сражался. Он уже в который раз ставит себя вне политической конкуренции, обеспечив себе за счёт других тепличные условия в предвыборной гонке. Это, заметим, важнейшая составляющая выборной технологии, благодаря которой Путин всегда «выигрывает» выборы. Если бы вытащить Путина хоть один раз на дебаты, то провалить его на выборах не составляло бы никакого труда, да ещё при условии наличия реальной оппозиции. И это он понимает, ибо даже Зюганов ему страшен в открытой дискуссии. Но как вели себя «системщики»? Они по этому поводу высказались в том духе, что их оппонент проявил неуважение к ним. Тогда зачем дебатировать с его доверенными лицами? Где ваше уважение к себе? Ведь это же смех – дебатировать с «лицом». А где же в это время пребывают остальные части тела? Остальные части тела, как объясняли «лица», были заняты государственными делами, что не похоже на правду.
Во-вторых, сама оппозиция в строгом смысле не является оппозицией, поскольку в идеологическом плане отсутствует противоречие с правящим классом. Мы не будем говорить о таких «оппозиционерах», как Прохоров, Миронов и Жириновский. Здесь настолько всё шито белыми нитками, что появление этих фигур в «оппозиции» Путину обсуждения не заслуживает. Но вот безобидный и безопасный Зюганов требует самого пристального внимания, во-первых, с точки зрения коммунистической идеологии и, во-вторых, с точки зрения предвыборной технологии.