Почему гадят в любезных сердцу барских усадьбах? - Потому что там насиловали и пороли девок: не у того барина, так у соседа.
Почему валят столетние парки? - Потому что сто лет под их развесистыми липами и клёнами господа показывали свою власть: тыкали в нос нищему – мошной, а дураку – образованностью.
Всё так.
Я знаю, что говорю».
Да, великий поэт слишком хорошо знал, что говорил: всё видел воочию, да и у самого сожгли усадьбу.
И говорил о всех названных и неназванных «потому»: «Конём этого не объедешь. Замалчивать этого нет возможности; а все, однако, замалчивают».
Как видим, замалчивают до сих пор: дескать, «ужасы революции», ужасы – и только, и неизвестно откуда они взялись. Замалчивают и вычеркивают из памяти подобно тому, как вычеркивали многое и у самого Блока, например, вот эту запись в дневнике за 27 июля 1917 года: «История идёт, что-то творится; а жидки – жидками: упористо и умело, неустанно нюхая воздух, они приспосабливаются... У Зиновьева сытая, жирная жидовская морда».
Это публиковалось в таком виде: «История идёт, что-то творится;... а они приспосабливаются...» («НС», №8 (91), с.181). От читателя скрыто отношение поэта к ловкачам.
Кто же произвел такую вивисекцию классика? Главный редактор «Библиотеки поэта» и редактор восьмитомного собрания сочинений Блока литературовед с красивой фамилией Орлов Владимир Николаевич (Шапиро). А ведь образованный товарищ Орлов должен бы понимать, что эти чугунные слова Блок употребил в том же смысле, в каком употребляли их многие русские писатели от Пушкина до Юнны Мориц. В «Скупом рыцаре», например, Альбер, выпрашивая у ростовщика деньги, называет его и евреем, и другом, даже «милым Соломоном», но когда тот предлагает ему отравить отца с целью поскорей получить наследство, вот тут-то рыцарь и взрывается дикой бранью:
Как! отравить отца! и смел ты сыну...
Да знаешь ли, жидовская душа,
Собака, змей! что я тебя сейчас же
На воротах повешу...
А Ю. Мориц уже о наших днях, когда ради несметного богатства травят не только кого-то персонально, но и весь народ, сказала:
Как мало в России евреев осталось,
Как много жида развелось...
Эту же мысль по-своему выразил известный бард Александр Харчиков:
Товарищи евреи, хомут снимите с шеи!
И вас, и нас гнетёт одна орда.
Да здравствует свобода еврейского народа!
Восстань еврей, избавься от жида!
Мы за власть без лицедеев,
Мы за жизнь без фарисеев,
Мы за наших искренних друзей,
Будь он мусульманин иль еврей.
Есть прекрасная идея:
Бей жида, спасай еврея!
Враг России жид, а не еврей!
Известный писатель Исраэль Шамир, советский еврей, живущий в Израиле, тоже твердит об этом, но с явным и досадным перебором: «Убить в себе еврея!» («Дуэль», №16) Ну не еврея же!
Да, «как мало осталось»... Уже на нашей памяти ушли поэты Антокольский и Светлов, Алигер и Гудзенко, писатели Фраерман, Каверин, Горин, журналисты Татьяна Тэсс и Анатолий Аграновский, композиторы Дунаевский и Блантер, артисты Райкин и Бернес, певцы Рейзен и Александрович, художники Кацман и Борис Ефимов, скульпторы Кербель и Цигаль, учёные Харитон и Зельдович, кинорежиссеры Марк Донской и Райзман, скрипач Ойстрах и пианист Гилельс, авиаконструкторы Гуревич и Лавочкин, генералы Крейзер и Драгунский, лётчики Полина Гельман и Галлай, шахматисты Ботвинник и Таль, спортсмены Новак и Ирина Пресс, фотографы Халдей и Халип...
А кого «много развелось»? Чубайсов, гозманов, радзинских, сванидз... Ну, долго перечислять неинтересно, их все знают. Вот и сопоставьте: какого-нибудь Чубайса и Светлова, Гозмана и Райкина, Радзинского и Ботвинника, Сванидзе и Полину Гельман, Героя Советского Союза... От такого сопоставления жить не хочется.
Задолго до Блока другой великий русский поэт тоже видел своими глазами:
Вчерашний день часу в шестом
Зашёл я на Сенную.
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из её груди.
Лишь бич свистел, витая.
И музе я сказал: - Гляди!
Сестра твоя родная.
Это середина ХIХ века. А когда в 1861 году начались разговоры об отмене телесных наказаний, то самыми ярыми противниками отмены оказались министр юстиции В.Н. Панин и московский митрополит Филарет. Помнят ли об этом в Московский патриархии?
Да, ужас, говорю, среди тех, кто его заслужил, но у огромного большинства народа – великая радость освобождения от паразитов. И потому ещё почти полвека до революции над миром гремела песня гнева:
Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем...
Кто только из либеральной газетно-телевизионной шараги ни злобствовал по поводу этих слов: «Весь мир разрушим!.. Варвары! Дикари!» Бесстыжие ханжи делали вид, что речь идёт вовсе не о том лишь мире, которому они прислуживают, который выставляет им корыто с похлёбкой.
Мы наш, мы новый мир построим,
Кто был ничем, тот станет всем…
И стал сын сапожника Джугашвили вождём страны, скорняк Жуков - Маршалом Советского Союза, никому неведомый донской станичник Шолохов – всемирно знаменитым писателем... А где оказались толстосум Рябушинский, князь Львов, эстет Мережковский?..
Лишь мы, работники всемирной
Великой армии труда,
Владеть землёй имеем право,
А паразиты – никогда!
И потому когда революция началась -
В белом венчике из роз
Впереди Иисус Христос.
Как радостно было узнать о посвященном Дню Победы персональном велопробеге Москва-Брест, предпринятом молодым патриотом, скромно заслонившим лицо маской Tuareg? Он рассказывает: «Результат превзошел все ожидания. Сзади на флагштоке у меня было укреплено огромное легкое полотнище государственного флага СССР. Вначале я некоторое время мялся, волновался, но как только флаг на ветру взмыл и затрепетал, я почувствовал себя исполином и нажал на педали. И сразу же услышал приветственно-одобрительное бибикание встречных машин. По коже пробежали мурашки восторга. Конечно, приветствовали не все. Обыватель-потребитель зеленел и ёжился от полыхания моего красного флага с серпом и молотом. Меня снимали на мобильники, высовывались из кабин, чтобы поприветствовать, похвалить, подбодрить... А самое главное, подавляющее большинство (именно подавляющее! - В.Б.) тех, кто приветствовал флаг, - молодежь 20-30 лет.
Это был самый счастливый день моей жизни с 1986 года». Со времени горбачёвщины.
Мог бы Tuareg так катить и дальше через всю Европу, допустим, до Брюсселя и отдохнуть там на проспекте Сталинград, или (к юго-западу от столицы) в городе Фрамери и перекусить в кафе на улица Сталина, а то и до Парижа, до станции метро «Сталинградская» («Правда», 14 мая 2013).
И это вам, товарищ Путин, не беседа с импотентными единомышленниками, не ответы на записки, большинство которых, поди, написали вам Медведев с женой да Песков с тёщей. Это подлинный плебисцит – стихийный, никем не организованный, душевный.
От Москвы до Бреста