Возвращаясь от травматолога 18.03.11 г., на площади Калинина увидела райкомовцев: проводили сбор подписей – голосование по референдуму (проголосовала в райкоме, − знают). Подхожу к Скатову, Си-ненко, спрашиваю: «Вы почему так со мной расправились? Подзовите Рената, пусть расскажет». Отвели в сторону, чтобы другие не слышали, его не подозвали, смотрят наглыми глазами и делают вид, что ничего не знают, а я на них наговариваю. И это после того, когда по их просьбе рассказала, повторив: «Иду от травматолога, уголовное дело!». Синенко разговаривал с таким высокомерием, пренебрежением, что не выдержала, сказала: «Не знаю, что у вас внутри, а весь внешний вид говорит: я – первый секретарь, депутат, а ты кто такая тут стоишь передо мной?». Оправдываться не стал. Да и Скатов разговаривал со мной тоном, не терпящим возражений…
По поводу размещения противоалкогольно-табачной рекламы обращалась и в мэрию, и в правительство области – нет денег. Разыскала председателя Совета предпринимателей Заельцовского района Макровицкого В.М. Был соперником Жирнова А. на выборах, шёл как независимый кандидат. Он, ознакомившись с той же информацией, что я передала своим депутатам, подарил мне свою книгу «Требуются герои», подписав: «Настоящему герою этой жизни Раисе Степановне». А в КПРФ, в приёмной Локтя, чуть не убили… Раньше, будучи агитатором, общалась с представителями разных партий, хотела понять, что они за люди, передать свои убеждения, да и сейчас общаюсь – никто никогда не унижал. Наплевали в душу только члены КПРФ…
А теперь о том, что за личности Кузнецов и Карпов, которых Ренат назвал плохими, хотя, казалось бы, при чём здесь Кузнецов и Карпов, пришла ведь не к ним (прошли по другому округу), а к Скатову и Синенко, за которых, поверив, проголосовала?
В 1995 году, когда проходило активное обсуждение трудового кодекса, шли бурные дебаты: как дать определение тому, что является преступлением, и куда это вписать, в Конституцию или в другой закон. Я нашла, с чем и пришла к Кузнецову В.Е. на приём (был первым секретарём обкома КПРФ, депутатом областного Совета, председателем Комитета по законодательству). Предложила вписать в Трудовой кодекс, в статьи «Обязан-ности администрации» и «Обязанности рабочих и служащих», в которых записать требования, как должны трудиться и те, и другие, а всё, что противоречит указанным требованиям, и будет являться преступлением, добавить: преступные распоряжения, от кого бы они ни исходили, исполняться не должны. Дающие преступные распоряжения, указания и их исполнители несут ответственность по закону вплоть до уголовной.
Оставила предложения, договорившись о встрече. Пришла, но разговора, обсуждения не получилось: то один звонит, то другой, один ушёл, другой пришёл. Так и не поняв, прочёл ли он то, что предлагаю, просидела у него часа два впустую, а он, пренебрежительно скривив губы, вдруг заявил: «Вы отняли у меня два часа времени». С этими предложениями обращалась ко всем депутатам, прошедшим в ГД РФ от КПРФ. В итоге заработала: «Провокатор, не подходи!». А ведь за них агитировала… Чтобы исполнять наказ, нужно ещё уметь и мозгами шевелить, а не только языком. Проще навесить ярлык и оттолкнуть.
А что теперь в итоге в России? Преступники у власти, издают преступные законы, а холуи исполняют! И всё безнаказанно! (Позже Кузнецов прошёл в ГД РФ по спискам, хотя накануне его прокатили на очередных выборах в областной Совет депутатов. Теперь он опять в Заксобрании области.)
В то время вторым секретарём обкома КРПФ был Локоть А.Е. (За годы «перестройки» нравственность нашего общества обвально скатилась вниз. Это главная причина! Все наши беды – следствие.) Решила узнать, что из себя представляет второй секретарь, никому ещё не известный (был кандидатом в ГД РФ – не прошёл), с точки зрения нравственности. Стоял, ничем не занят. Завела разговор о нравственности. Но он оборвал меня, не дав даже фразу закончить: «Найдите в своём районе и разговаривайте!». То есть секретаря. Повернулась и ушла. В своём районе нашла быстро. Простила им их комчванство, и в 1996 г., не являясь членом КПРФ, была активным агитатором за Зюганова. По 14 часов в сутки, раздавая листовки, вела постоянный диалог с избирателями. Агитация для меня порой заканчивалась за полночь. Видели мою работу, вручили Почётную грамоту со словами: «Вот все бы так!».
Тогда коммунисты шли единым фронтом, объединившись в народно-патриотический Союз России (НПСР). Г.А. Зюганов набрал 53%, но КПРФ-цы говорят, что избиркомовские подтасовки съели этот перевес. Наша Новосибирская область была «красной», Зюганов у нас одержал убедительную победу. Но КПРФ, похоже, испугалась победы в будущем: НПСР развалился, начиная с 1999 года КПРФ идёт на выборы самостоятельно, а новосибирская КПРФ в упор не хочет видеть своих бывших сторонников и коммунистов других партий, которые помогли Зюганову одержать победу.
Осень 1999 года, выборы в ГД РФ. Локоть А.Е. зарегистрирован как кандидат. Пришла на собрание-встречу с ним. Так как раньше на партийные собрания ходила, меня коммунисты знали. Попросила слово: «Какой я агитатор, вы знаете, Почётная грамота от вас. По убеждению – верный ленинец, беспартийный коммунист, а вот кандидатура Локтя для меня проблематична». Далее напомнила его слова: «Найдите в своём районе и разговаривайте!». К нему сейчас не подступиться, а когда изберут? Локоть сидит, опустив голову, вместо того чтобы сказать: «Виноват, исправлюсь!», тогда вырос бы в моих глазах и в глазах однопартийцев. Ведущий собрания мне: «Подойдите к нему после и поговорите». Удалось подойти только уже на улице. Поговорили, решила за него голосовать, хотя он не извинился.
В губернаторы области кандидатом был зарегистрирован Кузнецов В.Е. У него оказался сильный соперник, генерал Петров К.П. («Движение к Богодержавию»), появившийся в Новосибирске только в апреле 1999 г., но сумевший создать сильную команду (300 человек). Меня он тоже заинтересовал: ходила четырежды на его многочасовые лекции, была в штабе, ознакомилась с их литературой. Он оказался моим идейным противником. И коммунистов КПРФ, разумеется, − подумала я. Но так как у меня были травмы обеих рук, принять участие в агитации не смогла, решила написать разгромную статью о генерале, предварительно ознакомившись с подшивками газет КПРФ, увидев, что статей против генерала нет, и этим помочь Кузнецову, Локтю победить.
Превозмогая боль в правой руке, написала. Принесла за 20 дней до выборов. Если коротко: штаб его стал меня просто терроризировать, обозвали провокатором (Локоть затаил зло), дважды выгоняли из приёмной. Но я всё-таки отдала статью Локтю, думая: прочтёт − поймёт, что не правы. Направил, не читая, главному редактору газеты «За народную власть» (раньше собирала деньги и свой значительный вклад внесла для её поддержки) Луговой Н.Н. Та: «Я не только печатать, я её читать даже не буду!» и т.д. Всё же оставила Локтю. Он четырежды назначал время, чтобы сказать о своём решении. В итоге заявил: «Печатать не будем, будем договариваться», то есть делить портфели в случае победы. Делить портфели с тем, в распространяемой информации которого было, например: «Марксистско-ленинская идеология – величайшая ложь ХХ века, оглупление миллионов людей на планете» и т.д.?! И когда за два дня до выборов меня в очередной раз выгнали, доведя до слёз (стояла молча, смотрела подшивку с выступлениями этих кандидатов перед избирателями, решив, что всё равно проголосую за них, ведь всё-таки коммунисты…), в ответ им: «Вы что так себя ведёте?! Я ведь и против могу поагитировать!». С презрением: «Иди, агитируй!» (у них листовки, газеты, а у меня – ничего). Сижу в коридоре, плачу от унижения, жду Локтя, чтобы забрать статью. Прошёл мимо, не поздоровался. Окликнула: «Вместо того чтобы Вам извиниться, меня все здесь терроризируют», говорю ему. Не извинился, а сказал: «Они устали, нервничают». От их поведения была просто в шоке. Статью забрала. Дома нашлась картонка. Решила сделать им вызов, сбить спесь, показать, что нельзя так вести себя со своими сторонниками. Написав большими буквами с обеих сторон: «Не голосуйте! Кузнецов в губернаторы, Локоть в Думу сильно больны комчванством. Их штаб тоже. Не голосуйте за них!». Прибила к палочке и в оставшиеся два дня в общей сложности часов восемь ходила одна по самым людным местам. Наслушалась! И получила подтверждение уже сложившемуся убеждению: готовы были голосовать за них обоих не потому, что один Кузнецов, другой Локоть, а только потому, что члены КПРФ назвали себя коммунистами. Но стоило мне объяснить причину своего поступка, становились моими сторонниками. А вот те, кто понял, что из себя представляют Кузнецов и Локоть, шли агитировать за генерала Петрова или в другие партии. Многих знала, были, как и я, активными сторонниками КПРФ. Мир тесен. В первый день ко мне подошёл мужчина, рассказал, как его сестра ходила на приём к Кузнецову. В помощи отказал и в заключение, скривив губы, сказал: «Вы мне мешаете». Говорю: «Да, это он!». На следующий день женщина, прочитав мой плакат, сказала: «Да, Локоть такой! Я его знаю». Никто не победил. Делить было нечего…