...публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением.
Это возвышение заключается не только в том, что “белой кости” недостаточно обычных и даже особых норм для защиты их чести и достоинства. Эта норма автоматически обеспечивает их неприкосновенность в случае преступных деяний, которые они сами обозначили как экстремистскую деятельность. Слова “заведомо ложное обвинение” не должны вводить в заблуждение. Судебная практика пойдёт по пути наименьшего сопротивления, создав прецедент осуждения просто за публичное обвинение, будь оно хоть с пятикратным избытком обоснованности. Как, к примеру, поступил судья Тракторозаводского суда Агеев, убеждённый следователем Котовой и прокурором Соловьёвой в том, что в интересах следствия можно и не сообщать подозреваемому, в чем он подозревается, игнорируя, как ни к чему не обязывающую беллетристику, статьи УПК типа 46 или 223.1, так и ст.45 Конституции4.
Доказать, что обвинения в совершении экстремистских преступлений лиц, замещающих государственную должность, обоснованные, вряд ли кому удастся. Потому что никто в суде доказательств не слушает. Професси-онализм и грамотность судьи в фашистском государстве оценивается по умению подобрать внешне не вызывающую и непротиворечивую формулировку, облекающую преступление против правосудия в юридически значимое действие. Искренний и старательный пособник фашизма - прокурор Москвы Сёмин в стремлении угодить боссам обратился в суд с требованием запретить организацию, единственной целью которой являлось проведение всероссийского референдума по принятию закона “О суде народа над Президентом и членами Федерального Собрания”. В обоснование своих требований он заявил:
...организация референдума противоречит Конституции РФ, подрывает основы конституционного строя и направлена на его насильственное изменение, нарушает целостность Российской Федерации, воспрепятствует законной деятельности государственных органов.
Судья Казаков искренностью и смелостью московского прокурора не обладал, подставляться, даже выполняя волю корпорации, не захотел, но её поручение выполнил. Он в своём решении написал, что референдум для АВН — это не более, чем прикрытие, под которым осуществляется экстремистская деятельность. Под видом организации референдума АВН занимается подготовкой и свершением опасных преступлений — распространением экстремистских материалов о том, что она хочет провести референдум. Это, между прочим, не ноу-хау Казакова, это судебная практика. При невозможности запретить законную деятельность объединения объявляется, что оно действует под прикрытием легальной цели с конспиративных позиций. Многочисленные публикации, контактная информация, распространённая где только можно, игнорируются, а единственным признаком конспирации оказывается отсутствие регистрации. Закон, тем не менее, допускает деятельность общественных объединений без регистрации, которая нужна для приобретения прав юридического лица. Не больше.
Схожий пример “виртуозного” обращения с правом продемонстрировали в Савёловском районном суде Москвы. Судья Адамова, рассматривая иск о защите чести, достоинства и деловой репутации Немцова, Милова и Рыжкова к Путину, сумела выйти из ситуации, объявив, что фамилии Немцова, Рыжкова и Милова употреблены не в качестве имен собственных, а исключительно в нарицательном значении этих фамилий для обозначения определенного класса политических деятелей.5 Подумаешь, выступила в качестве адвоката Путина, додумав те выводы, до которых не дошла его защита. И таких примеров множество. Есть кому охранять антиконституционную деятельность государственных служащих. В пособниках фашизма недостатка нет.
Первым среди деяний экстремистской направленности идёт насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации. И осуществить это деяние могут только лица, замещающие государственные должности6. Это наиболее вероятный вариант таких преступлений, и он успешно реализуется.
Установлению фашистского режима препятствует демократическая Конституция. От неё легко не избавишься, но против неё можно вести латентную, но действенную войну. Так вот, чтобы в этой войне против Конституции корпорации и её особым отрядам никто не мешал, в закон о противодействии экстремистской деятельности и был включён пункт, защищающий пособников фашизма. Обычные и специальные нормы уголовного законодательства предполагают их личное участие в возбуждении дел и подаче исков о якобы клевете и оскорблении их чести и достоинства. И это ещё надо будет доказать. Благодаря же норме антиэкстремистского законодательства их прикроет любой прокурор, страдающий от того, что не может отчитаться за борьбу с экстремизмом на отданной ему в кормление территории.
В общем, овцам, то есть налогоплательщикам, полагается под страхом уголовного преследования молчать при виде того, как пособники фашизма насильственно меняют основы конституционного строя.
Екатерине II нравилось считать себя просвещённой правительницей. Ни твиттера, ни айфона у неё не было, зато она переписывалась с Вольтером. Веление времени и всё такое. Возможно, где-то в глубине души у неё помещалось понимание того, что крестьяне, как ни странно, это тоже люди. Её гуманизм проявился во время казни вождя разбушевавшейся черни Емельяна Пугачёва. Его должны были четвертовать, то есть сперва отрубить руки и ноги, и только потом голову. Палач же начал с головы. Современники утверждают, что он имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осуждённого, поэтому Пугачёву сначала отсекли голову, а только потом, уже мёртвого, четвертовали.
За ироничным стёбом Екатерины по поводу “маркиза Пугачёва” скрывался вполне реальный страх перед вполне реальной плахой, на которой, в случае победы Пугачёва, она могла разделить участь своего британского коллеги Карла I. А поволноваться её заставила та самая чернь, которой она запретила жаловаться. Быдло оно и есть быдло. Работать не хочет, только жалуется и бунтует.
Отношение Екатерины к черни понятно. Она дитя своего времени, пусть и просвещённое. К тому же монарх. Бытие определяет сознание. После этого были восстание декабристов, отмена крепостного права, революция 1905 года, Февральская и Октябрьская революции. И к этому времени общественное сознание уже усвоило мысль о том, кто должен являться хозяином жизни - “но паразиты никогда”, и самое главное, способ, которым этого можно достичь, - “добьёмся мы освобожденья своею собственной рукой”. Права не дают, права берут - так сформулировал это Горький в своей пьесе столетней давности.
Современные взрослые люди выросли в лоне советской культуры, им всем через общественные институты прививались одинаковые моральные ценности. Но бытие, как ни крути, всё-таки определяет сознание. Стоило только появиться закону, дополнительно возвышающему так называемых правоохранителей над обществом, как они сразу возжелали увидеть в населении безропотную, тупую и покорную биомассу.
Россия является правовым демократическим государством, а таковое невозможно без свободы слова и мысли, без общественных дискуссий на любые темы, без всех свобод, гарантированных Конституцией. Этими свободами, а также ответственностью за будущее своей страны гражданин и отличается от подданого.
В апреле 2009 года в Новороссийске правозащитники возмутились противоречащим Конституции законом, устанавливающим для несовершеннолетних комендантский час. На публичном мероприятии был лозунг - перефразированная цитата из классика “Свободу не дают, её берут!”. ФСБ сообщило в прокуратуру края, та, увидев в лозунге признаки экстремистской деятельности, заказала экспертизу. И на её основании сделала вывод, что лозунг призывает к активным действиям против существующего законодательства и активному противостоянию деятельности органов власти в интересах США и тех, кто хотел бы расшатать общественно-политический строй современной России. Призыв «брать свободу» означает, по мнению эксперта, приоритет прав личности над государством. Этот лозунг способствует противостоянию деятельности органов власти, а следовательно, является экстремистским, носит деструктивный характер и создает предпосылки для дестабилизации социально-политической ситуации в городе. Прокуратура просила суд ликвидировать некоммерческую организацию, члены которой считают, что свободу надо брать...