Спецпереселенцы из Прибалтики, даже горожане, исторически были близки к сельской жизни, к сельскому хозяйству. Горный, северный, таёжный промысел они не знали. Поэтому их поселяли в районах с хорошо развитым сельским хозяйством, в районах, давно обжитых. Когда в одном из сюжетов 5-й серии фильма «Долгая дорога в дюнах» бригадирша вальщиков леса буквально в день приезда Марты предупреждает ее, что завтра в 6 часов утра3 надо быть на сборном пункте, иначе будет искать бригаду по тайге, мое удивление сменило возмущение – так нагло и бездарно врать могут немногие. С другой стороны – что ожидать от «творческого» латыша.
Только в военные годы и только зимой заготавливали лес мелкого сортимента для деталей стрелкового оружия (ружболванку) силами колхозных бригад из юношей – допризывников 16-18 лет и бездетных женщин 18-30 лет. На две недели выезжали на лесосеку, где были типовое побригадное жильё, столовая, баня, конюшня. В одну двухнедельную смену собиралось 3-5 бригад от 3-5 деревень. Все члены бригад из обычных советских трудовых семей владели пилой, топором, умели делать всё с детства.
Сразу после войны началась демобилизация Красной Армии, и на лесоповалах стали работать только мужчины: леспромхозы, лесоучастки, лесопункты, лесхозы, лесозаготовительные ИТК в системе НКВД.
Чуть позже в леспромхозовских поселках появились власовцы и бандеровцы, отсидевшие свой срок и направленные на поселение на 3, 5, 10 лет (смотря по тяжести преступления). В лесной промышленности всегда были высокие заработки, как у добытчиков, хорошее рабочее снабжение. Все они обзавелись семьями, получили хорошие пенсии. некоторые дожили до «перестройки».4
Д. БАШАРКОВ
1 Старшее поколение и латышей, и русских хорошо знало, что на бедных прибалтийских землях с лоскутных наделов не зажируешь. Основными продуктами питания крестьян в буржуазной Латвии были ржаной хлеб, ячмень, овес, картофель и др. овощи, субпродукты, побочные продукты маслоделия (снятое молоко, пахта, простокваша, молочная сыворотка, салака. Масло, сыр, сметана, мясо высших сортов шли на продажу. Пшеница плохо родила, сухие пшеничные баранки для крестьян были лакомством, нажимали на ржаной хлеб. Чтобы он лучше сохранялся (а в крестьянских домах хлеб пекли раз в 3-5 дней) и был аппетитней, в ржаной хлеб добавляли тмин. Так появился минский, литовский, рижский, финский, тихвинский ржаные хлебы.
Это при Советской власти прибалты получили возможность есть каждый день белый хлеб, мясо, посещать кафе и рестораны, строить двухэтажные каменные коттеджи с гаражом в полуподвале. И отделиться от скота под отдельную крышу.
2 Мой дед и четверо его братьев из смоленских крестьян в 1906 г. по столыпинской реформе переселились в Сибирь. Их везли только до конечной железнодорожной станции, далее на паузках, лошадях они добирались до места поселения сами как могли. Никто нигде их не ждал и вообще не интересовался, кто они и что им надо. Пьяный землеустроитель из земской конторы показал деду затёски на деревьях, обозначавшие границы участков – и всё. Обещанные пособия на обзаведение были разворованы еще до приезда переселенцев.
Начали устраиваться с того, что днем батрачили у местных кулаков, остальное время корчевали лес, строили землянки. До морозов жили в шалашах. В первые два года каждая семья потеряла по 2-3 детей и стариков.
Когда в 1946 г. появились первые спецпереселенцы, оставшиеся в живых старики прямо в глаза материли власть за заботу о бандитском отродье.
3 Кому взбредет в голову зимой в Сибири выезжать на работу в тайгу в 6-7 часов утра, когда там светает в 9-11 часов? Разве «лесным братьям» «на дело», только противоположным маршрутом – из леса в поселок. В 6 часов утра бабам надо топить печи, ухаживать за скотиной, обихаживать младших детей, готовить завтрак, старших детей отправлять в школу.
4 Близко знал одного власовца, отсидевшего в ИТЛ 8 лет за участие в карательных акциях против советских и югославских партизан. После освобождения из заключения работал в леспромхозе, зажиточно прожил всю оставшуюся жизнь до 86 лет. Из троих его детей сын закончил лесотехнический техникум (техник-механик, последние 18 лет сидит в охранниках), две дочери – педагоги.
При хорошей пенсии с началом перестройки власовца обуяла жадность: подал документы германскому правительству с ходатайством о назначении пенсии за службу в «СС». Всю жизнь жестоко относился к семье. Сволочь в 20 лет и в 80 – сволочь.
КАК ПАМЯТНИК ТВАРДОВСКОМУ ОТКРЫВАЛИ
Ну, вот и слава Богу, наконец-то, вслед за памятником Окуджаве через пять лет после его смерти, Высоцкому - через десять лет, Бродскому - через пятнадцать лет, дождался памятника в Москве и Александр Твардовский - через 43 года после смерти Ничего, Пушкин тоже ждал именно 43 года: 1837 – 1880.
- Нет, ребята, я не гордый.
Не заглядывая вдаль,
Так скажу: зачем мне орден?
Я согласен на медаль.
На медаль. И то не к спеху.
Вот закончили б войну...
А войне-то всё конца не видно, но после ордена Бродскому выдали, однако, медаль и Александру Трифоновичу. Хорошо бы, конечно, приурочить к столетию со дня рождения в 2010 году. И памятник, кажется, был уже готов, но он два года почему-то валялся на заводе. Дочери поэта Ольга Александровна и Валентина Александровна знали об этом, и каково было им представить, что вот валяется их отец... дожди... пыль... снуют мимо люди...
Открыли памятник 22 июня – на другой день после дня рождения поэта, в годовщину начала Великой Отечественной войны. Он стоит, склонив голову, на мраморном розовом кубе в расстегнутом странно ниспадающем бесчисленными складками пальто. Я бы лично предпочёл видеть его не в таком длиннополом салопе, не в мятой хламиде, а в шинели или гимнастёрке, как в работе А.Г. Сергеева, установленной на родине поэта. Там они сидят вдвоём с Тёркиным и ведут душевную беседу. Да и взгляд поэта, может быть, я не стал бы клонить долу.
Твардовский был не «поэтом эпохи «оттепели», как написали о нём в эти дни в интернете, и совсем не в том его заслуга, что «без его поддержки невозможно было бы издание первой книги А. Солженицына», как полагает автор памятника В. Суровцев. Этот Солженицын – большая драматическая ошибка Твардовского, стоившая ему нескольких лет жизни. Ведь тот, втершись в доверие как невинный страдалец, прошедший огни и воды, бесстыдно обманывал, предавал поэта, глумился над ним. Приведу только один пример. Твардовский написал письмо председателю Союза писателей К.А. Федину в его, Солженицына, поддержку. Вдруг через пару дней это письмо передаёт Би-Би-Си. Твардовский ошарашен. Говорит Солженицыну: - Ну, как это могло произойти? Я же отправил письмо с нарочным. Оно было передано из рук в руки. Никому, кроме вас, читать не давал. Не могли же вы за полчаса переписать его и отправить…
И тот ухмыляется в «Теленке»: всё переписать, конечно, не мог, но самое важное переписал и передал, куда надо. Его мать была стенографисткой и обучила способного мальчика. Боже мой, и ещё говорят о всезнающем и всемогущем КГБ!
Это был хлюст, который, когда дельце провернул, уже не скрывал своего бесстыдства, хвастался своим подонством и предательством. Его жена Н. Решетовская была права, озаглавив второе издание своей книги о нем «Обгоняя время». Да, в нём было всё то, что пышным ядовитом цветом расцвело позже - в эпоху Горбачева-Ельцина-Путина. Он был её провозвестником.
И в конце концов этот страдалец вынудил Твардовского однажды сказать ему: «У вас нет ничего святого... Ему с... в глаза, а он – божья роса!.. Я вас запретил бы». А потом, по свидетельству В.Я. Лакшина, его заместителя в «Новом мире», Александр Трифонович выразил суть своих отношений с Солженицыным стихами Бёрнса: