Семена, посеянные Арабской весной, приносят по осени первые плоды. Революция из февральской стремительно переходит в октябрьскую. Трещит по швам смирительная рубашка, напяленная на Ближний Восток. Происходит не перезагрузка, но полное переформатирование региона, причем в неожиданном направлении. Ключом к будущему снова оказывается Палестина.
Сейчас в центре драмы – обращение палестинского руководства в ООН, но на фоне не менее драматические события, так – же связанные со Святой землей. Египтяне штурмуют израильское посольство в Каире, Турция собирается послать свои военные корабли в порты Газы и силой сорвать блокаду, Саудовская Аравия угрожает Америке разрывом. Скоро Палестина может стать членом ООН – и нанести сильнейший удар по израильским и американским расчетам.
Палестинцам надоели обещания и переговоры. Да и кому бы они не надоели – им была обещана скорая независимость еще в далеком 1993 году, когда в России танцевали «ламбаду» и пели «Есаула». Тогда в Осло были заключены Норвежские соглашения между палестинским руководством в изгнании во главе с Ясиром Арафатом и израильским правительством Ицхака Рабина, которые должны были привести к скорейшему появлению независимого палестинского государства после короткой фазы автономии. Ничего из этого не вышло. Арафат был отравлен, Рабина застрелили, соглашения зависли. Евреи бессовестно тянули резину и никуда не спешили. Когда палестинцы протестовали – их бомбили, обстреливали, бросали в тюрьмы. Соединенные Штаты делали вид, что посредничали, но всегда оказывались на стороне евреев. Переговоры, однако, продолжались.
Палестинскому народу эти пустые переговоры надоели давно – недаром на первых же свободных демократических выборах в 2006 году народ проголосовал против Фатах, «партии переговоров». Но сейчас надоело и удержавшемуся у власти в Рамалле лидеру ПНА Махмуду Аббасу. Его считают беспомощной марионеткой в руках израильтян и американцев, и не без веских причин. Его противники говорят, что он сидит на израильских штыках и что свой титул президента он давно утратил. Но на штыках сидеть неудобно. Аббас справедливо опасается, что следующая волна интифады сметет его, как Мубарака, и что израильтяне не сумеют (не захотят? не смогут?) его спасти. Поэтому Аббас решился на дерзкий ход, вызвавший возмущение в Тель-Авиве и Вашингтоне. Он примирился со своими главными оппонентами – радикальной исламской партией Хамас – и обратился в ООН с просьбой о признании и членстве (хотя на всякий случай закупил и оборудование для разгона демонстраций).
Аббасу срочно нужны реальные достижения, а не пустые слова, если он и его партия Фатах не собираются уйти на покой, выращивать капусту и разводить гусей. А время играет против него. Националистические, слегка социалистические режимы, преемники Насера и Баас рушатся в наши дни под давлением демонстрантов в Египте и Сирии, под ударами натовской авиации в Ливии и Ираке, а Фатах - тоже относится к этой категории. При всей симпатии к этим светским режимам, они успели переродиться, отказались от социализма, развели олигархов и коррупцию, пытались дружить с Америкой. Соль, переставшую быть соленой, выбрасывают – так произошло и с ними. Американцы от них отвернулись, народ в них разочаровался.
Обращаясь в ООН, Махмуд Аббас надеется выйти из тупика, вернуть себе уважение. У него появятся какие-то средства влиять на Израиль. Он сможет обратиться в Международный уголовный суд, сможет попортить настроение израильтянам, заставит их наконец дать независимость его автономии. Крайне правое израильское правительство Нетаньяху-Либермана не хочет и боится любых подвижек, поэтому оно обратилось к американскому президенту и конгрессу с просьбой о спасении от палестинской инициативы.
Тут сюжет драмы закручивается: президент Обама не так давно призвал дать Палестине независимость поскорее и, казалось бы, должен поддержать шаг Махмуда Аббаса. Но после речи Обамы разгневанный Нетаньяху вылетел в Вашингтон, и американский конгресс встретил израильского премьера такими овациями, которых и товарищ Сталин не получал на XVII съезде. Вслед за этим демократы потеряли самое надежное, 90 лет принадлежавшее им место в конгрессе, потому что евреи решили поддержать республиканцев в пику Обаме. Сейчас Обама, которому предстоят перевыборы, готов сыграть отбой и уступить израильским требованиям. Он обещал наложить вето в Совбезе, как требует Израиль. Казалось бы, не впервой – сорок раз США налагали вето в Совбезе в интересах Израиля, но сейчас это особенно не вовремя и пахнет унижением.
Для американцев выбор ясен – они вынуждены быть за Израиль, поскольку израильское лобби держит многие рычаги управления. Но для бывшего лучшего друга США – Саудовской Аравии – так же ясен противоположный выбор, и бывший глава саудовской разведки и бывший посол в США принц Турки опубликовал в «Нью-Йорк Таймс» свое мнение: если США наложит вето, Саудовской Аравии придется расстаться с Америкой, «как это ни прискорбно».
Саудовская Аравия занимает эту позицию не только из принципиальных соображений. Она примеривает корону Халифата. Когда полыхнула Арабская весна, американские неоконсервативные обозреватели злорадно рассуждали: вопрос о Палестине больше не стоит, арабы пошли по пути демократии, читай: по западному пути развития. Прошло несколько месяцев, туман развеялся. Народы Ближнего Востока показали, что судьба Палестины их тревожит и объединяет куда больше, чем неуловимая демократия.
Египтяне показали это дважды: когда они голыми руками штурмовали неприступное здание израильского посольства в Каире и вскоре после этого, когда они встретили турецкого лидера Эрдогана как триумфатора – потому что он выслал израильского посла и пообещал сорвать блокаду Газы. Они именовали его «новым Саладином» в честь великого полководца и султана, сломившего мощь крестоносцев на поле битвы у Курун аль-Хаттин в 1187 году. После этого правители Ближнего Востока поняли – Святую Землю не объедешь. Освобождающиеся народы не согласятся мириться со статус-кво. Американо-израильский мир, установленный кэмп-дэвидскими соглашениями, рассыпается, как карточный домик.
Саудовской Аравии пришлось равняться на волю народов и на своих конкурентов. Ведь богатейшее королевство инвестировало огромные суммы денег и массу усилий в Арабскую весну, уничтожило (вместе со своим подручным княжеством Катар) режим Муаммара Каддафи, подорвало власть Башара аль Асада, и все это могло пойти насмарку. Саудовцы конкурируют с двумя ведущими региональными державами – Турцией и Ира-ном. Иран занимает четко пропалестинскую позицию, а сейчас эту же позицию заняла и Турция.
Для Турции пропалестинская позиция - заявка на лидерство в регионе. Ведь последняя столица Халифата была - Стамбул. Пропалестинская и антиизраильская Турция сможет подобрать разваливающуюся Сирию и интегрировать ее в свое пост-оттоманское видение Ближнего Востока – как Россия смогла бы интегрировать Украину или Казахстан в случае их дестабилизации. Турция смогла бы возродить Халифат в его приемлемой для многих мягкой форме. Недаром Турция – потенциальный близкий союзник России.
Но не для того саудовцы дестабилизировали Сирию, чтобы отдать ее туркам. Они хотят вернуть Мекке и Медине века назад утраченную славу и самим стать основой будущего Халифата.
Поэтому борьба развязалась не на шутку. Кто переформатирует Ближний Восток под себя – бурно развивающаяся Турция с ее умеренно исламским правительством и опорой на суфиев, Саудовская Аравия с ее нефтедолларами и опорой на салафитов или Иран? В любом случае Палестина остается ключом.
Перед США стоит нелегкий выбор. Вето может внести раскол с союзниками - Саудовской Аравией и Турцией, но оно, скорее всего, и не сработает. Еще в 1950 году в ООН был принят механизм «Объединяемся во имя мира», по которому Генеральная Ассамблея может переломить вето великой державы. Этот механизм был принят и задействован против Советского Союза в дни Корейской войны и с тех пор не использовался, но он существует и сейчас будет задействован. Так что вето окажется бесполезной демонстрацией пристрастности Вашингтона. Давление на страны Европы пока не приносит плодов – они не спешат помочь Америке и Израилю, у них – своя повестка дня. Не для того они бомбили Ливию, чтобы отдать плоды на жертвенник сионизма.