Что касается самих колхозниц, то они должны помнить о силе и значении колхозов для женщин, должны помнить, что только в колхозе имеют они возможность стать на равную ногу с мужчиной. Без колхозов — неравенство, в колхозах — равенство прав. Пусть помнят об этом товарищи колхозницы и пусть они берегут колхозный строй, как зеницу ока. (Продолжительные аплодисменты.)
Два слова о комсомольцах и комсомолках в колхозах. Молодёжь — наша будущность, наша надежда, товарищи. Молодёжь должна сменить нас, стариков. Она должна донести наше знамя до победного конца. Среди крестьян имеется немало стариков, отягощённых старым грузом, отягощённых привычками и воспоминаниями о старой жизни. Понятно, что им не всегда удаётся поспевать за партией, за Советской властью. Не то наша молодёжь. Она свободна от старого груза и она легче всего усваивает ленинские заветы. И именно потому, что молодёжь легче всего усваивает ленинские заветы, именно поэтому она призвана вести вперёд отстающих и колеблющихся. Правда, у неё не хватает знаний. Но знания —дело наживное. Сегодня их нет, завтра они будут. Поэтому задача состоит в том, чтобы учиться и ещё раз учиться ленинизму. Товарищи комсомольцы и комсомолки! Учитесь большевизму и ведите вперёд колеблющихся! Болтайте поменьше, работайте побольше — и дело у вас выйдет наверняка. (Аплодисменты.)
Несколько слов об единоличниках. Об единоличниках здесь мало говорили. Но это еще не значит, что их нет больше на свете. Нет, не значит. Единоличники есть и их нельзя сбрасывать со счёта, потому что они являются нашими завтрашними колхозниками. Я знаю, что одна часть единоличников развратилась окончательно и ушла в спекуляцию. Этим, должно быть, объясняется, что наши колхозники принимают единоличников в состав колхозов с большим разбором, а иногда и вовсе не принимают их. Это, конечно, правильно и возражений тут не может быть. Но есть другая, большая часть единоличников, которая в спекуляцию не ушла, а добывает свой хлеб честным трудом. Эти единоличники, может быть, не прочь были бы войти в колхоз. Но им мешают, с одной стороны, их колебания насчёт правильности колхозного пути, а с другой — то ожесточение, которое имеется теперь среди колхозников против единоличников.
Конечно, надо понять колхозников и войти в их положение. За эти годы они натерпелись немало обид и насмешек со стороны единоличников. Но обиды и насмешки не должны иметь тут решающего значения. Плох тот руководитель, который не умеет забывать обид и который свои чувства ставит выше интересов колхозного дела. Если вы хотите быть руководителями, вы должны уметь забывать об обидах, нанесённых вам отдельными единоличниками. Два года тому назад я получил письмо с Волги от одной крестьянки-вдовы. Она жаловалась, что её не хотят принять в колхоз, и требовала от меня поддержки. Я запросил колхоз. Из колхоза мне ответили, что они не могут её принять в колхоз, так как она оскорбила колхозное собрание. В чём же дело? Да в том, что на собрании крестьян, где колхозники призывали единоличников вступить в колхоз, эта самая вдова в ответ на призыв подняла, оказывается, подол и сказала — нате, получайте колхоз. (Весёлое оживление, смех.) Несомненно, что она поступила неправильно и оскорбила собрание. Но можно ли отказывать ей в приёме в колхоз, если она через год искренно раскаялась и признала свою ошибку? Я думаю, что нельзя ей отказывать. Я так и написал колхозу. Вдову приняли в колхоз. И что же? Оказалось, что она работает теперь в колхозе не в последних, а в первых рядах. (Аплодисменты.)
Вот вам ещё один пример, говорящий о том, что руководители, если они хотят остаться действительными руководителями, должны уметь забывать об обидах, если этого требуют интересы дела.
То же самое надо сказать об единоличниках вообще. Я не против того, чтобы принимали в колхозы с разбором. Но я против того, чтобы закрывали путь в колхозы всем единоличникам без разбора. Это не наша, не большевистская политика. Колхозники не должны забывать, что они сами были недавно единоличниками.
Наконец, несколько слов о письме безенчукских колхозников. Письмо это было напечатано, и вы его, должно быть, читали. Письмо бесспорно хорошее. Оно свидетельствует о том, что среди наших колхозников имеется немало опытных и сознательных организаторов и агитаторов колхозного дела, представляющих гордость нашей страны. Но в письме имеется одно неправильное место, с которым никак нельзя согласиться. Дело в том, что безенчукские товарищи изображают свой труд в колхозе трудом скромным и почти что незначительным, а труд ораторов и вождей, говорящих иногда трёхаршинные речи, — трудом великим и творческим. Можно ли с этим согласиться? Нет, товарищи, никак нельзя с этим согласиться. Безенчукские товарищи допустили тут ошибку. Возможно, что они допустили эту ошибку из скромности. Но от этого ошибка не перестаёт быть ошибкой. Прошли те времена, когда вожди считались единственными творцами истории, а рабочие и крестьяне не принимались в расчёт. Судьбы народов и государств решаются теперь не только вождями, но, прежде всего и главным образом, миллионными массами трудящихся. Рабочие и крестьяне, без шума и треска строящие заводы и фабрики, шахты и железные дороги, колхозы и совхозы, создающие все блага жизни, кормящие и одевающие весь мир, — вот кто настоящие герои и творцы новой жизни. Об этом, видимо, забыли наши безенчукские товарищи. Нехорошо, когда люди переоценивают свои силы и начинают кичиться своими заслугами. Это ведёт к хвастовству, а хвастовство дело нехорошее. Но ещё хуже, когда люди начинают недооценивать свои силы и не видят, что их “скромный” и “незаметный” труд является на самом деле трудом великим и творческим, решающим судьбы истории.
Я хотел бы, чтобы безенчукские товарищи одобрили эту мою маленькую поправку к их письму.
Давайте кончим на этом, товарищи.
(Долго не смолкающие аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают и приветствуют тов. Сталина. Крики “ура”. Из зала несутся возгласы: “Да здравствует товарищ Сталин, ура! Да здравствует передовой колхозник! Да здравствует наш вождь товарищ Сталин!”)
“Правда”, №53, 23 февраля 1933 г.
БУНТ ПЛОТИНЫ
Плотин гигантских километры,
Сдержавших миллиарды тонн
Воды, что мчалась вольным ветром
В моря, играя блеском волн.
Став новым рукотворным морем,
Давя плотины, сталь, бетон,
Турбины мчит, объята горем,
Ей вольной жизни снится сон.
Одно ей было утешенье,
Что людям всем принадлежит
Потока мощного движенье,
Ручьями света к ним спешит.
Настали времена иные:
Купил плотину прохиндей,
Кто разрешил продать, всем ясно ныне,
И родилась в ней злоба на людей.
Она её копила за душою,
Слепую злобу преданной судьбы
И как-то сменой роковою
Рванулась на свободу с высоты!
Круша бетон и сталь,
Людей смывая сором залежалым,
Потоки мчались к морю, будто встарь,
Смывая всё своим смертельным жалом.
Погибла смена, агрегаты - в хлам,
Размётаны стотонные болванки,
Сбежал от страха прохиндюха-хам,
Плывут в моря погибших всех останки.
За миг свободы дорогой ценой
Плотина расплатилась с негодяем,
В лицо его не зная, кто такой,
Но мы, живые, имя его знаем.
Г.П. СТЕПКИН
КУЛЬТУРА И КУЛЬТПАСКУДСТВО
СФЕРИЧЕСКИЙ КОМИССАР В СИМВОЛИЧЕСКОМ ВАКУУМЕ ВОЙНЫ
Несколько месяцев назад в рубрике “Кино на выходные” вышла хвалебная рецензия на фильм Аскольдова “Комиссар”. Автором рецензии фильм оценивается безусловно положительно, совершенно игнорируя тот факт, что этот фильм был отрицательно оценён советской цензурой. Конечно, сама по себе отрицательная оценка советских государственных органов ещё не может служить для окончательного вердикта, однако задуматься всё же заставляет. Тем более настораживает оценка с противоположной стороны.