Озабоченная навязчивой идеей примирения и союза белых и красных под сенью креста, воцерковленная газета «Завтра», авторы которой в религиозном раже переходят все мыслимые и немыслимые границы приличия и главный редактор которой в каждой своей передовице не забывает подчеркнуть собственную религиозность и приобщенность к вере православной, конечно же, тут как тут с осуждением академиков-материалистов: как посмели? Ведь на дворе «сегодня XXI век, и человечество занимается генной инженерией, антивеществом, искусственным интеллектом, раздвижением границ человеческого сознания, где материализм и идеализм четко не очерчены, спаяны вместе. Попытки «убить Идеальное» и «разложить всё на атомы» могут оказаться неплодотворными, мягко говоря», - пристыдил академиков-материалистов новоявленный махист и неотомист Денис Тукмаков из газеты «Завтра».
Когда-то Проханов написал «Слово к народу», но время делает свое дело и герои превращаются в ренегатов и подписантов (а может быть, авторов) клерикальных антисоветских пасквилей. Вот такая загогулина!
Сергей Ермолин
(Окончание следует)
ИСТОРИЯ
ПОСЛЕДНИЕ МИРНЫЕ ДНИ
В 2006–2010 годах были рассекречены некоторые документы высших эшелонов командования Красной Армии, в том числе переписка (входящие и исходящие шифротелеграммы) Генерального штаба и наркома обороны СССР. При всей своей неполноте и хаотичности этот массив информации позволяет добавить несколько новых элементов к сложной мозаике событий последних предвоенных месяцев 41-го года.
Прежде всего документы подтверждают содержащиеся в мемуарах маршала Жукова да и других высших советских военачальников утверждения о том, что весной 41-го года Генеральный штаб работал, «счёт потеряв ночам и дням», по 18 часов в сутки. Если не больше. Время отправления телеграмм в два, три, четыре часа ночи встречается сплошь и рядом.
Решение о создании ПТАБРов (противотанковых артиллерийских бригад РГК) было оформлено Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 23 апреля и соответствующими директивами НКО от 26 апреля 1941 года. К 1 июня 1941 года предстояло сформировать десять таких бригад (1, 2, 3, 4 и 5-я ПТАБР в Киевском ОВО, 6, 7 и 8-я в Западном ОВО, 9 и 10-я в Прибалтийском ОВО). Решение безупречно нужное, правильное и своевременное. Наш главный потенциальный противник – гитлеровская Германия – создал и успешно использовал в сражениях польской и французской кампаний принципиально новый «инструмент» войны – крупные высокомобильные танковые соединения (дивизии и корпуса). Сдержать удар «танкового клина» тонкая «нитка» обороны пехотной дивизии не могла ни теоретически, ни практически. Массированию сил и средств наступающих нужно было противопоставить аналогичное массирование средств обороны, крупным танковым соединениям – столь же мощное и мобильное противотанковое соединение.
По утвержденному штатному расписанию на вооружении ПТАБР должно было быть 120 противотанковых пушек – да еще каких! 48 (четыре дивизиона) 76-мм пушек Ф-22. Летом 41-го года это великолепное для своего времени орудие могло пробить лобовую (то есть самую прочную) броню любого немецкого танка на километровой дальности. Ещё четыре дивизиона были вооружены 85-мм зенитными пушками 61-К обр. 1939 г. Использование этого орудия было уже «чрезмерной жестокостью»: на дальности в 1000 метров зенитка могла пробить броневой лист толщиной в 110 миллиметров, но ничего подобного у немцев не было – ни в боевых частях, ни даже на чертежах новых танков. Но и этого показалось мало, и в состав ПТАБР ввели два дивизиона (24 орудия) 107-мм пушек! Впрочем, «запас карман не тянет»: избыточная на первый взгляд мощность орудий могла быть (при наличии соответствующей оптики и подготовки наводчика) конвертирована в повышенную дальность стрельбы, в способность орудийного расчёта уничтожить вражеский танк на такой дистанции, что противник не сможет даже понять – откуда прилетел смертоносный снаряд.
Противотанковые пушки были основным, но отнюдь не единственным вооружением ПТАБР. В состав бригады включили и минно-сапёрный батальон, и автотранспортный батальон снабжения, и необычайно многочисленные средства противовоздушной обороны: 16 скорострельных 37-мм зениток и 72 крупнокалиберных пулемета ДШК. Маршал Москаленко (на тот момент – генерал-майор, командир 1-й ПТАБР) с законной гордостью пишет в своих мемуарах: «Мощное высокоподвижное огневое противотанковое соединение – такой была наша бригада».
Всё бы хорошо, но за всё хорошее приходится платить. За огромную бронепробиваемость поставленных на вооружение ПТАБРов орудий было уплачено их совершенно ненормальным (по меркам типичных орудий ПТО) весом. Если основная на тот момент немецкая 37-мм противотанковая пушка РаК-36 весила 450 килограммов, а наша «сорокапятка» обр. 1937 г. – 560, то вес 85-мм зенитки составлял 4300 килограммов (немногим легче – 3900 кг – была и 107-мм М-60). И если малокалиберную пушку ПТО по полю боя мог, напрягая последние силы, катить орудийный расчёт, а к полю боя её могла притащить на крюке любая автомашина, то для 4-тонных орудий нужен был специальный гусеничный тягач. Теоретически, по штатному расписанию, каждой ПТАБР полагалось по 165 тракторов. На практике всё оказалось гораздо хуже.
17 мая за подписями Военного совета Киевского ОВО в полном составе (Кирпонос, Вашугин, Пуркаев) на имя наркома обороны маршала Тимошенко отправлена телеграмма следующего содержания: «Для формирующихся ПТАБРов требуется 600 тракторов СТ-2, 300 СТЗ-5, для артчастей формируемых мотомеханизированных (так в тексте. – М.С.), танковых и стрелковых дивизий требуется 503 трактора СТ-2 и 792 СТЗ-5. Орудия поступают, возить не на чем. Прошу приказания об ускорении высылки автотракторного парка формируемых частей…»
Прошёл месяц. По состоянию на 18 июня в КОВО для ПТАБРов было отгружено 75 тягачей СТ-2 и 188 тракторов СТЗ-5, причём большая их часть (50 СТ-2 и 120 СТЗ-5) поступила в Луцк, то есть в 1-ю ПТАБР генерала Москаленко; 25 СТ-2 и 68 СТЗ-5 были отгружены в Скалат, то есть во 2-ю ПТАБР. Остальные три бригады округа не получили ни одного тягача. И это – самый мощный во всей Красной Армии Киевский ОВО (будущий Юго-Западный фронт); в других округах ситуация была ещё хуже.
По состоянию на 18 июня для двух ПТАБР Прибалтийского ОВО было отгружено всего 18 тракторов ЧТЗ-65, к 1 июля (то есть ко дню установленного решениями партии, правительства и наркома обороны завершения формирования противотанковых артбригад) обещали отгрузить еще 45 тракторов СТЗ-5. Самая же безрадостная картина была в Западном ОВО, то есть в полосе будущего наступления самой крупной в вермахте группы армий «Центр».
7 июня начальник Оперативного отдела штаба Западного ОВО генерал-майор Семёнов докладывает начальнику Генштаба Жукову о ходе формирования ПТАБРов. При штатной численности 5322 человека три бригады округа (6, 7 и 8-я) имеют соответственно 5332, 5187 и 5147 человек личного состава. Практически полная укомплектованность. Противотанковых орудий пока ещё меньше половины от штата (60, 52 и 54). «До 1 июля получают из центра 72 пушки 76-мм и 60 пушек 85-мм». Но при этом в 6-й ПТАБР всего 4 трактора, в 8-й ПТАБР – 7 тракторов, в 7-й ПТАБР – ноль. Далее Семёнов бесстрастно констатирует: «В течение мая получено тракторов частями округа из центра 73, в первых числах июня – 20».
Неподвижная противотанковая бригада – это что-то вроде мухобойки, прибитой гвоздём к стене, мухи по такой комнате могут летать совершенно безнаказанно. В ситуации отсутствия средств мехтяги 4-тонные пушки ПТАБРов превратились в их главный недостаток; если бы бригаду вооружили противотанковыми ружьями весом в 16 кг – и то было бы больше толку (особенно принимая во внимание, что летом 41-го года треть танкового парка немецких сил вторжения представляла собой лёгкие танки и танкетки).