Когда Спаситель воскресает
И смотрит ласково на нас…
И вот уже отверсты храмы
И Лета Многая поют
Тому, чья смерть - не за горами,
Кого предательски убьют.
И он, пожав земную славу,
Один, придя на Страшный Суд,
Попросит: “В ад! Мою державу
Туда стервятники несут…
Юрий Кузнецов (1941 г.р.) в 1978 г. написал стихотворение “Тегеранские сны”:
Вдали от северных развалин
Синь тегеранская горит.
«Какая встреча, маршал Сталин! – −
Лукавый Черчилль говорит – −
Я верю в добрые приметы,
Сегодня сон приснился мне:
Руководителем планеты
Меня назначили во сне.
Конечно, это возвышенье
Прошу не принимать всерьёз.»
«Какое, право, совпаденье! —
С улыбкой Рузвельт произнес.– −
В знак нашей встречи незабвенной
Сегодня сон приснился мне:
Руководителем вселенной
Меня назначили во сне.»
Раздумьем Сталин не смутился,
Неспешно трубку раскурил:
«Мне тоже сон сегодня снился -
Я никого не утвердил».
А вот что пишет о Сталине русский поэт, живущий в Белоруссии, Михаил Шелехов (1955 г.р.)
Что ты, сердце моё, всё ночами не спишь,
Тридцать лет для меня на земле непогода.
Что ты, лампа моя, так неровно горишь
У портрета вождя молодого народа?
Чую, снова дохнуло из памяти дней
Легендарных уже для детей и для внуков.
И пришло ко мне воинство царства теней.
Боевыми дорогами старых маршрутов.
«Как живёшь-поживаешь? - спросили меня, -
Есть ли счастье в подсумке? Оружье в порядке?
Помнишь юности сны в нашей волчьей землянке?
Кипяток у костра? Храп ночного коня?»
Честно глянул я в лица убитых друзей
И, волнуясь, как будто бы перед присягой,
Отвечал: « Не стареет былая отвага.
Всё яснее вас вижу я в сумраке дней.
Снова будит меня океаном седым
Шум суровых времён и дыхание бора,
Где когда-то скитался и я молодым,
Где хлебнули мы воли, хлебнули мы горя.
Если Сталин покличет - оставить свой дом!
Если Родина кликнет - на сборы минуту!
Старой гвардии прочен закал на излом,
Я за вами пойду по былому маршруту.
Правда, раны болят и рубцы - на душе.
И в миру, как в бою, нас враги не щадили.
Но мы правильно жили, небес не коптили
И всегда были твёрдыми на рубеже».
Я сказал это братьям, убитым давно.
Как живым на духу, беспечально и свято.
И пил с нами Сталин - и пил, как когда-то,
Виноградной лозы золотое вино.
Валерий Хатюшин в книге “Прицел-2” (поэзия русского стихотворения) в стихотворении “За Родину, за Сталина” пишет:
Нельзя спокойно жить,
Когда страна развалена.
Позорно русским быть
Без Родины, без Сталина.
Куда ни кинешь глаз -
Россия опечалена.
Но в сердце есть приказ:
“За Родину! За Сталина!”
Бесовский легион
Глядит на нас оскалено.
Зовёт небесный звон -
За Родину, За Сталина!
Надежда всех веков
На наши плечи взвалена.
Не пощадим врагов:
За Родину, За Сталина!
Стальная мощь страны
Отцами нам оставлена.
Нам гимны не нужны
Без Родины и Сталина.
Сожмём в своей горсти
Победную окалину.
Мы скажем вслух “прости”
И Родине, и Сталину.
В чаду зловещей тьмы,
В тисках врага заклятого
Не отстояли мы
Окопы сорок пятого.
На битву вновь пойдём –
Судьба на кон поставлена.
И коль в бою падём, -
«За Родину, За Сталина!»
И заканчивая своё повествование, я хочу помянуть недобрым словом Евгения Евтушенко, человека, который в своё время писал сладкоречивые панегрики вождю, потом прозрел, перевоспитался и в 1962 г. в стихотворении “Наследники Сталина” изобразил картину, рождённую его больным воображением: “Поставлен в гробу телефон, кому-то опять сообщает свои указания Сталин” Возмущенный этим, историк, специалист по культуре и поэт, Моисей Цетлин дал достойный ответ патологическому ренегату:
Термидорьянец! Паскуда!
Смазливый бабий угодник!
Кого, импотент, ты порочишь
блудливым своим языком?
Вождя, что создал эту землю,
воздвиг этот мир, этот дом,
Порочишь, щенок,
последней следуя моде!
Кого ты лягнуть вознамерился,
жалкая мразь,
И тявкаешь ты на него,
рифмоплет желторото-слюнявый?
Ведь он полубог, не чета вам,
погрязшим в бесславье
Пигмеям, рабам, подлипалам,
зарывшимся по уши в грязь!
Он древних традиций герой,
им ныне и присно пребудет!
Эсхил и Шекспир!
Резец флорентийца суровый!
Канкан каннибальский
у трупа ужель не разбудит
Презренье и гнев к вашей грязной,