- Сюда! Здесь и прохладнее будет, - сказал мужчина. - Ставь поднос на стол... Садитесь, мамзели! Же ву при а ля тримонтран. А вы, господа, подвиньтесь... нечего тут!
- Мужчина смахнул со стола несколько журналов.
- Ставь сюда! А вы, господа читатели, подвиньтесь; некогда тут с газетами да с политикой... Бросайте!
- Я просил бы вас потише, - сказал один из интеллигентов. - Здесь читальня, а не буфет... Здесь не место пить.
- Почему не место? Потолок обвалиться может? Но... некогда разговаривать! Бросайте газеты… Почитали малость и будет с вас; и так уж умны очень, а главное – я не желаю и всё тут.
Лакей поставил поднос. Дамы тотчас же принялись за красное.
- И как это есть такие умные люди, что для них газеты и политика лучше этих напитков, - начал мужчина с павлиньими перьями, наливая себе ликёру. - Читают! Ну, и о чём там написано? Про какие факты вы читаете? Ха-ха! Ну, да брось! Будет тебе кочевряжиться! Выпей лучше!
Мужчина с павлиньими перьями приподнялся и вырвал газету у одного интеллигента. Тот побледнел, потом покраснел и с удивлением поглядел на прочих интеллигентов, те - на него.
- Вы забываетесь, милостивый государь! - вспыхнул он.- Вы обращаете читальню в кабак! Я не позволю! Вы не знаете, с кем имеете дело, милостивый государь! Я директор банка Медведев!
- Плевать мне, что ты директор Медведев. А газете твоей вот какая честь.
Мужчина поднял газету и порвал её в клочки.
- Господа, да что ж это такое? - пробормотал директор Медведев обомлев.- Это странно, это даже сверхестественно. А конституция? А правовая база?
- Они рассердившись,- засмеялся мужчина.- Фу-ты, ну-ты, испугался!.. Я желаю остаться тут с мамзелями один и желаю тут себе удовольствие доставить. Прошу не прекословить и выйти. Пожалуйтесь-с! А, это кто? Ба! Да никак Путин, завхоз дома инвалидов? Совсем облысел, дружок, стал как задница моих мамзелей. Но я узнал... Тоже выходи к свиньям собачьим. Что рыло наморщил? Говорю, выходи, стало быть и выходи! Засиделся в завхозах. Тут ещё и Грызлов бедолага? Живо у меня, а то, гляди, не ровен час, как бы в шею не влетело.
- То есть как же это? - спросил казначей сиротского дома Кудрин, краснея и пожимая плечами. - Я даже не понимаю... Какой-то нахал врывается сюда и... вдруг такие вещи!
- Какое это такое слово нахал?- крикнул мужчина с павлиньими перьями и стукнул кулаком по столу. - Кому ты говоришь? Выходи, коли говорю! Медведев, проваливай подобру-поздорову! И ты, Миронов, шпарь! Все уходите, чтоб ни одной шельмы тут не осталось. Айда к свиньям собачьим!
- А вот мы сейчас увидим! - сказал директор Медведев.- Я покажу вам! Эй, позови-ка сюда дежурного старшину!
Через минуту вошел запыхавшийся от танцев старшина Нургалиев.
- Прошу вас выйти! - начал он. - Здесь не место пить! Пожалуйте в буфет!
-Ты это откуда выскочил?- спросил мужчина в маске. - Нешто я тебя звал?
- Прошу не тыкать, а извольте выйти!
- Вот что, милый человек, даю тебе минуту сроку: выведи этих артистов под ручки. Мамзелям моим не ндравится, если есть кто-то посторонний. Они стесняются, они стыдливые. А я за свои деньги желаю, чтобы они были в натуральном виде.
- Очевидно, этот самодур не понимает, что он не в хлеву! - крикнул Медведев,- Позовите сюда Чайку!
- Чайку! Чайку! - понеслось по клубу. - Где Чайка?
Чайка не замедлил явиться.
- Прошу вас выйти отсюда!- прохрипел он, выпучивая глаза.
- А ведь напугал!- проговорил мужчина и захохотал от удовольствия. - Бывают же такие страсти, побей меня Бог! И глаза вытаращил. Хе-хе-хе!
- Прошу не рассуждать! - крикнул Чайка. - Выйди вон! Я прикажу тебя вывести!
Поднялся невообразимый шум. Чайка, красный, как рак, кричал, стуча ногами. Медведев кричал. Путин кричал. Кричали все интеллигенты – Грызлов, Миронов, Кудрин... Но голоса всех покрывал густой бас мужчины в маске.
Чайка сел писать протокол.
- Пиши, пиши, - говорила маска, тыча пальцем ему под перо. - Что ж со мной бедным будет? За что же губите сиротинушку? Ха-ха! Ну, что, готов протокол? Все расписались? А теперь глядите! Раз... два... три!
Мужчина поднялся во весь рост и сорвал маску. Любуясь произведенным эффектом, он упал в кресло и захохотал. А впечатление действительно было необыкновенное. Все интеллигенты растерянно переглянулись и побледнели. Чайка крякнул, как человек нечаянно сделавший большую глупостью.
В буяне все узнали миллиардера Абрамовича, почётного гражданина, известного любовью к просвещению.
- Что ж, уйдёте или нет? - спросил миллиардер после минутного молчания. Интеллигенты молча, не говоря ни слова, вышли на цыпочках из читальни.
- Ты ведь знал, что это Абрамович, - хрипел Чайка, треся за плечо лакея Сванидзе, вносившего вино. - Вон!!! А вы-то хороши, господа, - обратился он к интеллигентам. - Бунт подняли! Не могли вы, господин Медведев, выйти из читальни на десяток минут! А вы, Путин? Ведь скоро на пенсию. А вы, Грызлов и Миронов? А вы Кудрин?.. Вот теперь и расхлёбывайте кашу. Эх, господа, господа. Не дали человеку десяти минут полной свободы. Где же ваша демократия? Где права человека?
Интеллигенты заходили по клубу унылые, потерянные, виноватые, предчувствуя недоброе... Жёны и дочери их, узнав, что Абрамович обижен, притихли и стали расходиться.
В два часа миллиардер вышел из читальни. Он был пьян и пошатывался. Войдя в залу, сел около оркестра и задремал.
- Не играйте! - замахали интеллигенты музыкантам, - Тсс!.. Рома спит...
- Не прикажете ли вас домой проводить, Роман Борисович? - спросил предпенсионный Путин, нагнувшись к волосатому уху миллиардера.
Абрамович сделал губами так, точно хотел сдунуть со щеки муху.
- Не прикажете ли вас домой поводить, - повторил Путин,- или сказать, чтобы экипаж подали?
- А? Ты... чего тебе?
- Проводить домой-с... Баиньки пора...
- Прроводи!
Путин просиял от удовольствия и начал поднимать Абрамовича. Подскочили прочие интеллигенты – Медведев, Кудрин, Грызлов, Миронов, Нургалиев и Чайка. Приятно улыбаясь, подняли миллиардера и повели к экипажу.
- Ведь так одурачить целую компанию может только артист, - весело говорил Медведев, подсаживая пьяного.- Талант! Я буквально поражен, Роман Борисович! До сих пор хохочу... Ха-ха...
- А мы-то кипятимся, хлопочем! - подхватил Грызлов. - Ха-ха! И в театре никогда так не смеялся... Бездна комизма! Большой талант! Всю жизнь буду помнить этот незабываемый вечер!
Проводив Абрамовича, интеллигенты повеселели и успокоились.
- Мне руку подал на прощанье,- проговорил директор Медведев, очень довольный.- Значит, ничего, не сердится.
- Дай-то Бог! - вздохнул Чайка и добавил, - Негодяй, подлый человек, но – миллиардер!.. Неззя!..
А. ЧЕХОВ, В. БУШИН
НЕТОЛЕРАНТНЫЙ СОЛОВЬЕВ
Он человек нетолерантный. Не умеет идти на компромиссы. Может порвать отношения из-за одной фразы и сделать человека «нерукоподатным», если ему покажется, что тот не соответствует рыцарским представлениям Владимира Соловьева о чести.
– Когда ты начал заниматься карате?
– Со второго курса института. Но и до этого не дремал. Я же буквально вырос в спортзале, потому что у меня отец боксировал. Он не сильно задумывался перед тем, как в табло прописать. У нас это наследственное. Мой дед до 80 лет пудовую гирю выжимал, и прадед был здоровенный, гонял оглоблей погромщиков в своем местечке. Это еще при царе было, когда евреи жили за чертой оседлости.
– Странно: еврей-каратист - все равно что еврей-рабочий. Ты почему на скрипочке в детстве не играл, как положено еврейскому мальчику из хорошей семьи?
– Потому что моя мама сама окончила музыкальную школу. Она сказала: «Мой сын никогда не будет так страдать!» А вообще, скрипочка - это стереотип. На самом деле евреи – великие воины. Мстительные, жестокие и коварные. Ой вэй, это так! Я в свое время прочитал одну историю времен Древнего Рима. Там жили два великих еврейских учителя, один был маленький, другой здоровенный. Они часто вели религиозные диспуты и ругались между собой. Главной темой дискуссий была такая: когда Господь сотворил чертей, в какой момент? Так вот, как ты думаешь, чем зарабатывал здоровенный учитель, когда у него не хватало денег, чтобы заниматься любимым иудаизмом?