Сейчас мы не будем разбирать эти моменты. На данном этапе достаточно того, что дивизии приказали быть в боевой готовности за несколько дней до 22 июня.
12-я армия обороняла в КОВО район прикрытия №4 протяженностью почти 500 километров от села Лютовиска Львовской области до города Липканы на стыке границ Украины, Молдавии и Румынии. Из них участок границы с Венгрией длиной 180 км прикрывался 13-м стрелковым корпусом в составе 192 и 44-й горнострелковых дивизий. Охрану границы здесь нес 94-й пограничный отряд, который по месту расположения штаба – в городе Сколе – назывался Сколевским. Итак, 18 июня 1941 года, участок прикрытия 13-го стрелкового корпуса:
“Вблизи границы размещалось сравнительно небольшое количество частей и соединений. Некоторые из них за несколько дней до войны делали тренировочные выходы на рубежи развертывания, находившиеся поблизости от границы, но в тот же день возвращались на исходные позиции. Так было на участке Сколевского пограничного отряда. 18 июня части прикрытия стали занимать оборонительные рубежи на этом направлении. Во второй половине дня 19 июня войска и боевая техника заняли свои места, неплотно прикрытые участки границы минировались”. (Чугунов А. И. Граница накануне войны. 1939-22 июня 1941. М., Воениздат, 1985, с. 149-150.)
А вот на границе с Румынией, которую 12-я армия прикрывала на протяжении 300 км, события развивались несколько иначе.
Венгрия и Румыния входили во враждебный СССР Тройственный пакт, но особо сложные отношения у нас были с Румынией. Воспользовавшись тем, что Россия сильно ослабла за время мировой и гражданской войн, Румыния в 1918 году по бандитски отхватила у нее Бессарабскую область. В 30-е годы Советский Союз уже достаточно окреп, но вернуть Бессарабию назад не удавалось. Добровольно возвращать украденное Румыния отказывалась, а военным путем СССР сделать это не мог: Румыния была связана договором с Польшей, и столкновение с Румынией вело к войне с Польшей. Война с Польшей и Румынией автоматически провоцировала вторжение Японии на советский Дальний Восток, которая только и ждала, чтобы СССР связал себе руки войной в Европе. Все 20-30-е годы Советский Союз находился под угрозой войны на западе с Польшей и на востоке – с Японией, и войны на два фронта даже с такой коалицией всеми силами старался избежать.
Но в 1940 году положение сильно изменилось. Хищная Япония получила по зубам на Халхин-Голе и с заключением советско-германского пакта неожиданно для себя оказалась в изоляции. Польша, пожав плоды сколь гнусной, столь и идиотской политики своего руководства, исчезла с политической арены, и Румыния осталась одна. Предъявив ей ультиматум, Советский Союз без крови вернул свое законное, восстановив историческую справедливость. А заодно присоединил к себе населенную в основном украинцами стратегически важную Буковину (Черновицкую область), которую в преддверии схватки с Гитлером оставлять его союзнице, фашистской Румынии, тоже было ни к чему.
“Обиженная” Румыния в конце 1940 г. вступила в Тройственный пакт, рассчитывая с помощью Гитлера вернуть утраченное. В начале июня 1941 Румыния начала формально скрытую, а фактически – явно провокационную мобилизацию, вынуждая СССР на такие же ответные меры. Видимо, в СССР опасались, что Румыния, выступив в качестве провокатора, первой из стран Тройственного пакта начнет боевые действия против нас. Поэтому на границе с нею Советский Союз начал приводить в боеготовность войска чуть раньше, чем на остальной западной границе. На несколько дней раньше здесь начали занимать позиции и дивизии прикрытия:
Начат 11.6.41, окончен 3.7.41
Командование 17 ск … 11.6.41г. отдало распоряжение частям корпуса выдвинуться ближе к госгранице и расположиться лагерем с задачей укрепления государственной границы, усиления учебы и в готовности в случае нарушения госграницы дикими империалистическими зверями, без затраты большого количества времени занять оборону и отразить нарушителей границы.
Части 17 стрелкового корпуса во исполнение поставленной задачи командира корпуса генерал-майора т. Галанина к вечеру 13.6.41г. сосредоточились лагерем в районах своих участков обороны:
I. 96 ГСД:
а) 209 ГСП – ст. Кунка.
б). 43 ГСП – в районе Визница.
в). 155 ГСП – в районе Бергомет.
г). 651 ГСП – в районе лес сев. восточнее Будинец в 1 км.
д). 593 ГАП – в районе лагеря 209 ГСП.
е). 146 СП – в районе Куты.
ж). 87 ОБС – в районе ст. Петроуц.
II. 60 ГСД:
а). 224 ГСП – в районе Сторожениц, 1,2,3 ср на спецработах.
б). 358 ГСП – в районе Де-Жои.
в). 194 ГСП – в районе роща, выс. 235 и 226, что западнее и северо-западнее Херца.
г). 350 ГСП – в районе Садагура (без 2 ср), 2 ср в районе Обер-Синоуй.
д). 54 АП – подивизионно в районе Слободзин и Де-Жои.
е). 83 гап – Черновицы.
III. 164 СД:
а). 742 СП – в районе 3,5 км юго-западнее Динауцы.
б). 531 СП – в районе лес 5 км севернее Ларга.
в). 620 СП – в районе лес 2 км западнее г.Хотин.
д). 473 гап – в районе лес 2 км юго-вост. РУКШИН.
е). 494 ап – в районе вост. опушка леса 2 км зап. ХОТИН.
IV. 39 тд – в районе г. ЧЕРНОВИЦЫ.
V. 269 КАП – СНЯТИН.
VI. 274 КТАП – КОЦМАН.
VII. 72 ОБС – ЧЕРНОВИЦЫ. (ЦАМО РФ, ф.851, оп.1, д.7, л.1,2.)
Дивизии 17-го ск выводились из мест постоянной дислокации и их полки по отдельности сразу выходили каждый к своему району обороны, располагаясь в 5-35 километрах от границы. С началом войны на границе с Румынией это оказалось вполне достаточно для успешной обороны. Противник хотя и небольшими группами, тем не менее совершал вылазки на нашу территорию с первых минут войны, сумев за первый день только в отдельных местах углубиться на 1-3 километра вглубь нее. Крупные силы противника перешли в наступление на черновицком направлении только на третий день боевых действий. Это было именно то классическое начало войны, на которое рассчитывало командование Красной Армии и к которым фактически были готовы войска прикрытия.
Факты из журнала боевых действий 17-го ск подтверждаются также другими источниками. По воспоминаниям ветерана 60-й горнострелковой дивизии:
“13 июня 1941 г. части 17 стрелкового корпуса заняли оборонительные рубежи непосредственно у государственной границы и приступили к оборудованию позиций”. (Битва за Буковину. Ужгород, “Карпаты”, 1967, с.38.) Это же подтверждает занимавший в 1941 году пост секретаря Черновицкого обкома ВКП(б) И. С. Грушецкий:
“Все вопросы, связанные с боеготовностью, решались оперативно. Согласно приказу, 13 июня соединения и части корпуса вышли на боевой рубеж недалеко от линии государственной границы. Решением обкома и облисполкома некоторые предприятия были подготовлены для перехода на изготовление боеприпасов”. (Там же, с.31.)
В директиве № 504205 от 13 июня 1941 г, по которой двинулись к границе “глубинные” стрелковые корпуса, о механизированных корпусах окружного подчинения ничего не говорилось. Очевидно, они как более подвижные, должны были начать выдвижение в свои районы где-то ближе к 1 июля. Ничего не говорилось в той директиве и о 135-й стрелковой дивизии, входившей во второй эшелон 5-й армии и базировавшейся в 120 км от границы в районе Дубно.
Но после того как 18 июня по приказу Генштаба дивизии прикрытия начали занимать свои позиции, командование округа приступило к приведению в боеготовность оставшихся сил второго эшелона.
19-й механизированный корпус окружного подчинения находился за 350 километров от границы. Вот что рассказал бывший начальник политотдела корпуса генерал И. С. Калядин:
«Утром 19 июня меня неожиданно пригласил к себе командир корпуса. В его кабинете собрались начальник штаба полковник К. Д. Девятов, начальник оперативного отдела майор А. И. Казаков, начальники родов войск и служб. Был здесь незнакомый мне полковник из штаба округа. Как только я вошел, генерал Фекленко, обращаясь к нему, сказал: