Эта сцена придавала не только праздничность, но и выражала гарантию: «враг» - огонь – не пройдёт, спите спокойно, жители посёлка. Пожары случались, но редко и быстро гасились, потому что существовала хорошо организованная противопожарная служба, велась пропаганда мер борьбы с огнём, при первых же признаках возгорания население оповещалось всеми доступными средствами. Это было похоже на предупреждение о воздушном нападении врага во время войны, чтобы предотвратить панику, дать людям подготовиться у себя дома и оказать помощь другим. Целям безопасности служила и система гражданской обороны.
К сожалению, в результате так называемой «перестройки» и последующих реформ отлаженная система противопожарной безопасности была ослаблена. Приоритет рынка, частных интересов в ущерб государственным, приватизация природных богатств - всё это и привело к нынешним бедам, в том числе и грандиозному пожару. Ведь очень похожее случилось и на С.-Ш. ГЭС: там в управлении была структура по контролю за прибылью, но не было структуры по контролю за состоянием оборудования.
Я начал с воспоминаний о советских порядках в далекой молодости на своей малой родине. А закончу одним забавным, но одновременно серьезным эпизодом, случившимся со мной позднее в далёкой стране. Я находился в командировке в Панаме, с которой у нас еще не было дипломатических отношений, но к этому дело шло. И мне, как единственному советскому представителю (я аккредитовался как корреспондент ТАСС), присылали приглашения на все важные официальные мероприятия. Активно обсуждалась проблема Панамского канала, на эту тему готовилось заседание Совета Безопасности ООН.
Однажды пришло приглашение на приём по случаю прибытия «долгожданного нового оборудования», коллеги-журналисты гадали: что-то для старых шлюзов канала. На торжественной церемонии присутствовали президент республики, члены правительства, правящей партии, общественных организаций, дипломаты, послы зарубежных стран и другие серьёзные персоны. Было много речей и тостов за успех дела, за благополучие прибывшего объекта, о котором говорили как о субъекте, то есть живом существе. Героем дня, в честь которого и было устроено почтенное собрание, оказалась… новая, сделанная по последнему слову техники пожарная машина, полученная, не помню точно, то ли из Европы, толи из США.
Причиной такого внимания к противопожарному делу является своеобразный климат Панамы: субэкваториальный, жаркий и с ярко выраженным затяжным сухим сезоном. Засуха приводит к пожарам, которые угрожают сельскому хозяйству, безопасности человека. Поэтому борьба за выживание страны включает в себя и борьбу с огненной стихией. Пожарный в Панаме – уважаемый человек, а служба его – почётна.
Приглашенные на столь необычную церемонию гости выражали чувство уважения прозорливой позиции этой маленькой и небогатой страны, не пожалевшей денег на еще одну, более современную пожарную машину. Хотя, может быть, кому-то это покажется пустяковой затеей, и они проявили бы больше усердия «обмыть» получение нового «Кадиллака» для вертикали власти.
Евгений ЕЛЬШОВ, фронтовик
МОЁ ЗНАКОМСТВО С КАПИТАЛИЗМОМ
Джинсы, жвачка, пепси-кола - такие образы всплывали перед моими глазами в безоблачном пионерском детстве, когда я слышал слово "капитализм".
Перейдя шестнадцатилетний возрастной рубеж, а это было время начала 80-х, я к своему багажу знаний о капитализме добавил "рок-н-ролл", "поп-арт" и западную литературу.
Послушал "Радио Свобода", и в плакаты "Два мира - два образа жизни" уже верилось с трудом. Хотелось туда, где на черно-белой фотографии я видел спящего в картонном ящике человека, а не оставаться здесь, где с цветного фото улыбалась румяная доярка с карапузом на руках. Парадокс, но это так. Западная пропаганда тоже работала, и не хуже советской.
И вот капитализм пришел к нам, маскируясь ваучерами и другой бесполезной макулатурой, да так ловко, что некоторые до сих пор не поймут, в каком общественно-политическом строе проходит их жизнь.
После окончания института в 1990 году я столкнулся с проблемой, о которой даже не думал, в него поступая. Заводы, которые должны были обеспечить работой молодых специалистов, вымирали один за другим, как динозавры в период глобального похолодания. И я нашел выход - стал "челноком". Страны бывшего соцлагеря на какое-то время гостеприимно распахнули свои двери для таких, как я. И мы снабжали поляков, венгров и чехов дешевыми (по сравнению с их ценами) плоскогубцами и отвертками, постельным бельем и резиновыми лодками, часами и сигаретами. Наши же рынки мы наполняли сначала шмотками, затем бытовой техникой и старыми иномарками.
Так я зарабатывал на жизнь вплоть до конца 90-х. Весь мой бизнес строился на принципе - там купил, здесь продал. Закончился он с приходом в страну так называемого азиатского кризиса 1997 года. Еще пару лет я безуспешно пытался бороться, но, растратив последние сбережения и разуверившись в возможности нормального существования на Украине, принял решение попытать счастья за океаном. Из всех заокеанских стран, которые были готовы без особых хлопот и капиталовложений принять на постоянное место жительства гражданина Украины, таковой оказалась Аргентина. Родина танго и Че Гевары - сплошная романтика! Я долго не раздумывал, и 13 апреля 2000 года уже стоял на аргентинской земле в аэропорту "Ezeiza".
Столица Аргентины - Буэнос-Айрес среди всего прочего поразила меня своей архитектурой. По праву этот город называют Парижем Латинской Америки. Вряд ли вы найдете здесь два одинаковых здания. Буэнос-Айрес строился в основном по проектам французских и английских архитекторов и имеет вид старинного европейского города. Дух его - в запахе многочисленных кондитерских, смешанном в тяжелом влажном воздухе с ароматом натурального кофе. Эрнесто Че Гевара говорил, что аргентинским кофе можно стелить мостовые.
Кондитерские спасали меня от голода довольно долго. Их владельцы вечером, после закрытия, выставляют прямо на улицу изделия, которые не были проданы в течение дня. Утром следующего дня шансы их реализации равны нулю. Стыдно, но голод не тетка.
Не менее чем архитектура города, меня поразили так называемые виллы. Это огромные кварталы лачуг, слепленных из всего того, что попалось под руку: картон, листы жести, фанера, пластик.
Поразило еще и то, что, придя в церковь, малоимущий аргентинец просит у Господа прежде всего работу, а уж затем здоровье и все остальное. Позже я понял, что не зря. Будь ты здоров как бык, знай ты всё на свете, и в твоем багаже с десяток профессий - это все не может являться основанием для удачного трудоустройства. Уровень безработицы таков, что даже тяжёлая малооплачиваемая работа считается большой удачей. Устроившись на работу, сразу следует подыскивать новое место. Негласный, установленный, естественно, работодателями закон гласит: каждые три месяца нужно менять рабочих. Наемный работник, в законном порядке, по истечении этого срока вправе требовать от хозяина подписания постоянного контракта. Капиталисту, естественно, это невыгодно - за контрактом последуют требования повышения заработной платы и т.д. и т.п. Хочу заметить, что в Аргентине законы работают гораздо лучше, чем у нас, и страх перед законом у капиталиста присутствует.
В условиях тотальной безработицы манипулировать работниками проще пареной репы. И законы соблюдаешь, и в прибыли. Работодатель в этих условиях зачастую просто издевается над наемным рабочим. Я был в шоке от своего первого рабочего дня в Аргентине.