Для опыта непосредственного общения был выбран один вегетативный больной — мужчина 29 лет, получивший серьезные повреждения головного мозга в результате автомобильной аварии. Вместе с 16 здоровыми добровольцами он должен был отвечать на простые закрытые вопросы путем модулирования активности своего мозга. Если он хотел ответить «да», его просили мысленно представлять игру в теннис, если «нет» — пространственную навигацию. В отличие от предыдущего опыта визуализация начиналась после нейтральной команды «ответ», по прошествии 30 секунд следовала команда «отдых». В общей сложности было задано шесть вопросов, среди них такие, как: «Вашего отца зовут Александр?», «Вашего отца зовут Томас?» или «Есть ли у вас брат?». Их предоставили родственники больного, причем исследователи заранее не знали правильные ответы.
Все 16 добровольцев контрольной группы прошли аналогичное испытание, и в 100% случаев путем фМРТ-сканирования ученые получили от них верные ответы на заданные вопросы. Это позволило убедиться, что такой метод коммуникации работает и позволяет эффективно различать «да» и «нет». Вегетативный пациент ответил подряд на пять вопросов. Анализ активности его мозга показал, что во всех случаях он ответил правильно. Шестой вопрос остался без ответа: соответствующей активности в нужных участках обнаружить не удалось. На этот счет можно предположить ряд причин: мужчина мог заснуть, не расслышать вопроса, утратить сознание либо решить не отвечать.
Итак, на этот раз Оуэн с коллегами не только подтвердили предыдущий результат, обнаружив уже пятерых человек, демонстрирующих мысленную активность в ответ на обращение к ним, но и впервые установили осмысленный контакт с человеком, находящимся в вегетативном состоянии. Новые данные слишком трудно будет объяснить случайным совпадением данных либо бессознательными автоматическими реакциями. Чтобы ответить на пять вопросов, больной должен был понимать обращенную к нему речь, улавливать смысл инструкций, помнить, что такое теннис и как выполнять движение. Ему надлежало не только извлечь из памяти автобиографические факты, но и правильно сопоставлять свой ответ с подходящей мысленной визуализацией. «Я думаю, мы можем быть вполне уверенными, что он находился в сознании, — говорит Оуэн. — Ему надо было задействовать слишком много когнитивных способностей». Это тем более примечательно, если учесть, насколько поврежден был мозг, отвечавший на вопросы. На сканах хорошо виден размер дефектов и гидроцефалии.
Один из соавторов работы, д-р Мартин Монти, признается: «Тот факт, что пациент смог общаться с учеными, используя свою мозговую активность, показывает, что этот метод может быть использован для решения важных клинических вопросов. Например, у пациентов, находящихся в сознании, но которые не в состоянии двигаться или говорить, можно будет спросить, чувствуют ли они боль. Это позволит врачам решать, в каких случаях использовать обезболивающие средства».
Уже сейчас неврологи думают над тем, чтобы приспособить для коммуникации более дешевую и простую методику на основе ЭЭГ. Это позволит в будущем тысячам людей, оставшихся без всякой связи с внешним миром, сообщить о своем состоянии. Пожалуй, практическое значение эксперимента шире, чем предрекает Монти. Вопросы, задаваемые таким пациентам, могут касаться не только их текущего самочувствия. Рано или поздно придется столкнуться с соблазном спросить их о желании подвергнуться эвтаназии, и в этом случае надлежит быть предельно аккуратным. Пока невозможно судить, достаточно ли осознанности демонстрируют отвечающие, чтобы быть способными принимать подобные решения.
Нет сомнений, со временем специалисты больше узнают о когнитивных и эмоциональных возможностях вегетативных больных и людей, находящихся в состоянии минимального сознания. Теперь у медиков появился инструмент, с помощью которого станет доступен субъективный мир пациентов. Тщательно подобранные вопросы и более совершенные методы сканирования предоставят информацию, которую невозможно получить традиционными способами. Для самих пострадавших это означает повышение качества жизни и, в конечном итоге, эффективности лечения. Вероятно, в не столь отдаленном будущем ограничения закрытых вопросов будут преодолены, когда с помощью специальных интерфейсов больные смогут самостоятельно составлять фразы. В этом смысле сейчас неврология находится в самом начале пути. И пока нет никакой возможности узнать, почему не последовало ответа на шестой вопрос.