Соответственно, все время приходится изобретать велосипеды. Придумаешь, допустим, в детстве всеобщую теорию всего — «любое явление в своем развитии переходит в свою противоположность, и так по спирали», похвастаешься кому-нибудь, и тут же выясняется, что это третий закон диалектики и его придумывали уже много раз.
Так и с логикой развития науки. С ней еще хуже, потому что я твердо знаю, что эта теория уже придумана и разработана — что-то такое мне говорили на лекциях пять лет тому назад; но я совершенно не понимаю, какое именно слово нужно ввести в поисковую строку, чтобы получить авторитетный источник, и как отличить его от десятка неавторитетных, трактующих стадии развития науки кто во что горазд.
В общих чертах я помню: «накопление данных — смена парадигмы». Наука сначала занимается описанием явлений, а потом внезапно возникает теория, в которую все факты хорошо вписываются и которая обладает предсказательной силой. Причем эту теорию чаще всего предлагают несколько людей параллельно, просто запоминаем мы только одного, Менделеева там или Дарвина.
В этой связи мне интересна наука психология. Очередной велосипед, который меня занимает, формулируется так: «пока что в психологии происходит накопление данных, но вот-вот они наконец приведут их в систему, и тогда появятся закономерности, воспроизводимые не только статистически (33 % людей будут кидать бумажки около чистой стены и 67 % — около разрисованной), но и справедливые в отношении каждого индивида.
Идеальное будущее я себе представляю так: я прихожу к психологу и жалуюсь ему, что меня стресси-рует необходимость быстро принимать решения. Он не говорит мне, что меня мама никогда не любила, а кладет меня в томограф и говорит: «таааак, это у вас слишком сильная активность лобной доли, я вам сейчас проведу транскраниальную стимуляцию, и вы будете принимать решения спокойно». Я соглашаюсь на транскраниальную стимуляцию (да можно и на интракраниальную — лишь бы сработало) и ухожу счастливой и стрессоустойчивой.
То есть я пока скептически отношусь к психологии. Наверное, потому, что я ничего о ней не знаю, а окружают меня сплошные психологи-любители. Но я думаю, что психология станет настоящей наукой тогда, когда произойдет ее объединение с нейробиологией.
Я надеюсь, что это произойдет в ближайшие 10-20 лет, и радуюсь каждому исследованию, которое, с моей точки зрения, приближает эту прекрасную эпоху.
Вот например, сейчас в университете Сан-Диего изучают мозг Генри Малашена (он более известен как Пациент HM; это человек, который после проведения операции на мозге утратил способность переводить факты из кратковременной памяти в долговременную). Кажется, ни один человеческий мозг до сих пор не становился объектом такого пристального внимания (и финансирования), и поэтому можно ожидать появления большого количества новых данных о микроскопическом строении мозга — не только HM, но и человека вообще.
А в Швейцарии, в федеральной политехнической школе Лозанны, с 2005 г. работают над проектом Blue Brain, цель которого — компьютерное моделирование неокортекса человека. Уже получилось смоделировать одну колонку неокортекса крысы (8192 процессора), но руководитель проекта говорит, что за десять лет можно построить и модель мозга человека.
Я думаю, что через 50 лет все-таки придумают способ переносить информацию из мозга в компьютер и обратно. И тогда я и после смерти смогу продолжить сидеть в ЖЖ, продюсировать сюжеты и писать колонки. По-моему, здорово.
Анастасия Казанцева
Последний храм домонгольской руси
Алексей Паевский
На границе Владимирской и Ивановской областей расположился маленький городок Юрьев-Польской. Или — Юрьев-Польский. Называют его по-разному, но ясно одно: происходит это название от имени князя Юрия Долгорукого и слова «поле». К Польше этот город не имеет никакого отношения. В центре этого городка, славного своими молочными продуктами и конным заводом, сохранился кольцевой земляной вал, в котором стоит монастырь, и некое странное приземистое сооружение, все сплошь покрытое каменной резьбой.
Перед нами последний (по времени) храм домонгольской Руси и первый, пожалуй, в нашей истории опыт реставрации памятника архитектуры. Георгиевский собор в Юрьеве-Польском.
Детище Юрия Долгорукого
Первый храм в этом городе построил знаменитый Юрий Долгорукий, судя по летописи, в 1152 г., но мы уже писали о том, что запись о строительстве князя Юрия в Кидекше, Юрьеве и Владимире — сводная (ТрВ №45). Так что о времени постройки предшественника мы не знаем ничего. Знаем только, что простоял этот храм не очень долго. Раньше хотя бы полагали, что нынешний храм стоит на фундаменте старого — ан нет. Собор Юрия Долгорукова — где-то рядом. Надо искать...