С оборудованием, правда, плоховато, но попытка спросить, почему приборы, централизованно закупаемые Академией, оказываются на десятки процентов дороже, чем те же приборы, закупаемые напрямую, ни к чему не привела; «Читал я вашу статью», -это было все, что ответил Г.А. Месяц, видимо, имея в виду «Прозрачный омут Академинторга» [6]. Забавно, что, обсуждая уже после записи какие-то проблемы американской науки, где, по ее мнению, не все так хорошо, Н.И. Иванова ссылалась на своего сына, кажется аспиранта Калтеха.
«Разрушители» выглядели куда адекватнее. Поддерживаемые ведущим, они не нервничали, а раз за разом произносили хорошо известные правильные слова и задавали неудобные вопросы. И об архаической структуре РАН, и о том, что верхушка руководства не представляет всей академии, и о неэффективности управления финансами Академии, и о необходимости прозрачной конкурсной системы, и о внешней экспертизе, и о постепенном переносе науки в университеты, и о недостаточном финансировании РФФИ.
Хотя по управляемым специальными людьми аплодисментам трудно судить, чьи слова больше нравились нанятой публике, большинство из которой составляла молодежь, по каким-то непосредственным реакциям казалось, что академики сильно проигрывали во мнении собравшихся. А сидевший рядом молодой человек, отрекомендовавшийся перед началом записи как футбольный болельщик, к середине передачи уже вовсю болел за «реформаторов», а выступления академиков сопровождал недружественным ворчанием.
Основная цель сегодняшнего, постиндустриального этапа развития общества — воспроизведение систем живой природы. Первый этап: соединение технологических возможностей современной микроэлектроники с достижениями в области познания живой природы (нано-биотехнологии). Речь идёт о создании гибридных, антропоморфных технических систем бионического типа. Второй этап — интеграция созданных на первом этапе нанобиосенсорных платформ. То есть создание технологий атомно-молекулярного конструирования и самоорганизации на основе атомов и биоорганических молекул. И как результат — биоробототехнические системы...
В Курчатовском институте есть генно-инженерная линейка — можно расшифровывать геном. Такая же система «под ключ» существует только в двух ведущих университетах США — Caltech и MIT.
М.В. Ковальчук, STRF www.strf.ru/organization.aspx?CatalogId=221&d_no=18956
Пиррова победа
Казалось бы, ура. Но вот никакого ощущения победы нет. Во-первых, потому, что не было сказано главного — что необходимо реформировать не только РАН, а всю систему науки. Лишь мельком прозвучали слова о том, что ученым не важно, какая из групп начальства победит (Валерий Рязанов), и о том, что споры о РАН опоздали — уже создается параллельная система науки (Борис Салтыков). Во-вторых, не удалось четко сказать о том, что просматривающиеся альтернативы ничуть не лучше, если не хуже.
Закачивание денег в «исследовательские университеты» ведется максимально непродуктивным образом, без какого бы то ни было анализа результатов. Так, можно купить современное оборудование, но нельзя платить зарплату специалистам, которые могли бы на этом оборудовании работать. Не видно, чтобы кто-то думал о полноценной аттестации, снижении аудиторной нагрузки для профессоров, ведущих реальные научные исследования, повышении требовательности к уровню научного руководства.
А «нано-био-инфо-когни» Курчатовский научный центр, из которого явно пытаются сделать параллельную структуру «по всем наукам», под завязку завален современными приборами (многие из которых, по свидетельству очевидцев, месяцами остаются нераспакованными), но результаты его деятельности, мягко говоря, не впечатляют — в отличие от все более громких интервью его нано- и биоруководителей.
Не в бровь, а в глаз
В связи с этим очень поучителен обмен репликами, который произошел на днях между двумя видными руководителями РАН, Е.П. Велиховым и Г.А. Месяцем.
Е.П. Велихов начал первым, сказав в юбилейном интервью ИТАР-ТАСС: «Видна явная неэквивалентность той организации науки, которая существует сегодня. А за неё отвечает, в частности, Российская академия наук. Но здесь и начинаются проблемы: в РАН сейчас налицо беда стареющей организации. Она перестаёт отслеживать цель. Каждый тащит в свою сторону, и в результате нет движения. Всё расползается по углам, растёт энтропия. Это очень печальная вещь. И ещё: за это ведь надо ответить, ответить за 20 лет бесплодных усилий, в которые вложено столько труда и денег. Надо спросить с тех людей, которые 20 лет руководили фундаментальными исследованиями» [7] (стоит отметить, что оригинал интервью на сайте ИТАР-ТАСС недавно куда-то пропал, и сохранилась только копия на сайте Курчатовского института).