Кроме того, мы видели острейшую борьбу среди тех "групп влияния", которые были приглашены Трампом в правительство. Из этих групп, которых вначале насчитывалось пять, зачищены "идеологи" во главе со Стивеном Бэнноном и задвинуто на второй план личное окружение Трампа во главе с его зятем Джаредом Кушнером.
То есть вокруг Трампа сейчас остались три группы, и ни одна из них Трампу, по большому счёту, не подчиняется и не считает его авторитетным для себя "арбитром", предпочитая решать самые важные вопросы в режиме "горизонтальных связей", держа самого президента "на коротком поводке" расследования комиссии Мюллера. Это:
— "финансисты": министр финансов Стивен Мнучин, главный экономический советник президента, глава Goldman Sachs Кон и министр торговли, четверть века отработавший в инвестиционном банке N M Rothschild
— "военные", морпехи и десантники: глава администрации генерал Джон Келли, советник по национальной безопасности генерал Герберт Макмастер, и министр обороны генерал Джеймс Мэттис;
— "сырьевики-энергетики": бывший глава ExxonMobil госсекретарь Рекс Тиллерсон и министр энергетики (в США его называют человеком "номер один" от нефтегазового лобби), экс-губернатор штат Техас Рик Перри.
В результате сложилась парадоксальная ситуация, когда президентская администрация собирает весьма богатый урожай успехов и достижений, а самого президента преследуют неудачи.
К числу наиболее явных неудач Дональда Трампа следует отнести следующие моменты.
Во-первых, провал его попыток подчинить себе аппарат Республиканской партии — эту работу вёл как раз Стивен Бэннон, который не только был вынужден уйти в отставку, но и провалил сенатские выборы в штате Алабама, где кандидаты-республиканцы неизменно побеждали в течение последних 40 лет. Бэннон лично руководил кампанией Роя Мура, в поддержку Мура высказывался сам Трамп — а место в сенате от Алабамы получил демократ Даг Джонс.
Во-вторых, Трампу пришлось отказаться от обещанного им полного прекращения на федеральном уровне программ социального страхования, известных как Obamacare, причём голосование по этому вопросу провалили конгрессмены-республиканцы, и в результате данный вопрос передан для решения на уровень штатов.
В-третьих, в созданные Трампом президентские советы отказались входить или быстро из них вышли многие представители большого бизнеса, тем не менее, заявляющие о поддержке Республиканской партии. Еще в середине 2017 года по этой причине были распущены Национально-экономический совет и Совет по высоким технологиям при президенте США.
В-четвёртых, Трампу не удалось, как он обещал, изменить торгово-экономические отношения с Мексикой и Китаем. "Великая стена" на границе с Мексикой вряд ли будет построена, а дефицит в торговле с КНР по итогам 2017 года достигнет, согласно большинству прогнозов, отметки в 370 млрд. долл. (в 2016 году было 347 млрд.).
В-пятых, почти непрерывные угрозы Трампа в адрес КНДР и Ким Чен Ына, ни одна из которых так и не была реализована, выставили 45-го президента США в весьма неприглядном свете, а госсекретарь Тиллерсон по этому поводу даже весьма жёстко высказывался в адрес действующего "хозяина Белого дома".
В-шестых, с Трампом не нашли общего языка многие традиционные союзники США, включая Евросоюз в целом, особенно — Германию, уже упомянутую Великобританию, Канаду, Австралию и так далее.
Но на этом фоне людям из администрации Трампа удалось утвердить своих протеже-республиканцев на две вакансии в Верховном Суде и провести — при поддержке части демократов — налоговую реформу, которая предусматривает снижение нагрузки на крупный бизнес и амнистию оффшорных капиталов. "Сырьевики" добились снятия всех ограничений на добычу и экспорт углеводородов, что должно привести к резкому росту добычи нефти и газа, а финансисты — назначения главой Федеральной резервной системы Джерома Пауэлла, человека из группы Dillon Reed/ Carlyle Group /Goldman Sachs, куда входили также экс-министр обороны США Франк Карлуччи и экс-директор ЦРУ Уильям Кейси, и частичного демонтажа системы банковского регулирования — сейчас речь идёт уже не о возврате к закону Гласса—Стигола, за что ратовал, в частности, поддержавший Трампа Линдон Ларуш, а о пересмотре закона Додда—Франка с целью убрать те ограничения, которые он устанавливает для инвестиционной деятельности банков.