Главная мысль, которая осталась у меня после посещения "Связи времён", такова: люди затратили очень много сил, чтобы произвести на свет висевшие там работы. С другой стороны, это чем-то напоминало огромный аэродром или невиданный художественный плац - ровную и очень твёрдую поверхность, непробиваемую и нерушимую. В какой-то мере эта плоскость символизирует общий уровень представленных работ. Ясно, что в основном перед нами люди, получившие профильное образование. Даже, наверное, академики. Огромные ресурсы и человеко-часы были влиты в эти личности. Они изучали классиков и днями напролёт набивали руки. Эти люди - продукт колоссальной образовательной системы, частично доставшейся нам в наследство со времён СССР, частично образовавшейся после его распада. Отнюдь, после сдачи дипломного проекта новоявленный художник не отправляется на вольные хлеба, искать неведанные смыслы и собственные уникальные образы. Суть системы, в которую он попал, встав на академический путь, в том, что из неё ему уже никогда не выбраться. Это, конечно, не запрещено и никто не будет наказывать за самоволку, просто во время формирования нового художника, ему прививается психология нездорового коллективизма, попахивающего элементарной трусостью и ретроградством. Мол, без союза - голодная смерть. Это сказывается на продукте, который данный безымянный "молодой художник" начинает вырабатывать. Суть данного художественного продукта в том, что он изначально заточен на потребление внутри замкнутого социума, сформированного теми самыми "союзами". Здесь нет жизни, нет её течения и созерцания.
По сути "Связь времён" - это огромный каталог, демонстрирующий работу самых разных художественных объединений, над которыми главенствует Международная конфедерация союзов художников (МКСХ). Видимо, для выставки в ЦДХ работы отбирались. Вывесили лучшее, что смогли найти. Поэтому язык не поворачивается назвать выставку глупой или бездарной. Но с каждой стены, занятой картинами, веет некоей скованностью, спутанностью. Будто бы люди, причём вовсе не обделённые талантом, всю жизнь приучали себя работать "как надо", а не как хотелось. Причём, делали это добровольно, поклоняясь некоему неуловимому культу "художественного союза".
Да, художников-академистов, наверное, пора начать гонять. Только они хотят развешать где-то свои творения - пусть появляются силовики и устраивают массовые сожжения картин. Чтобы само значение слова "художник" в России отцепилось от понятия "сомнамбула" и переместилось в смысловую зону, близкую к словам "бунтарь", "провидец", "нонконформист", даже "экстремист". Чтобы застоявшаяся кровь вновь забурлила в венах. Чтобы времени у них оставалось только на манифестацию предельно важных и значимых вещей.
Да, разнообразные виды гельманоидов занимаются провокацией и шоковой терапией. Но они хотя бы вызывают у определённой части общества неподдельное отвращение. Они, хоть и по-своему, открыты для реальности, переосмысляют и, в определённой степени, формируют её. Академисты, условно находящиеся на противоположной гельманоидам чаше весов, с годами всё больше и больше окукливаются, замыкаются в тесном мирке бесконечных союзов и художественных объединений. Конечно, принцип "невосприятия и нетиражирования зла", которым, после 1993 года очень и очень многие творческие люди стали объяснять своё молчание и уход в мир максимально отстранённых от реальности образов и тем, имеет место быть. Но когда он заменяет собой весь художественный процесс, тот начинает застаиваться и умирать. В мире не могут существовать те системы, которые не участвуют активном обмене энергиями.
На общем фоне выделяются мастера печатной графики. Их работы отличаются некоей живостью и свободой. Под этим я вовсе не понимаю вульгарность или какие-то эксцентричные выходки. Просто у меня сложилось ощущение, что люди занимались тем, что им действительно нравилось. И могли себе позволить, например, бытовые жанровые зарисовки, стилизованные портреты, забавные изображения животных или запечатление странных мимолётных образов.
Был и условный "второй" этаж, где расположились художники, чьи работы похожи на те, что продаются на Арбате или в переходе, ведущем от ЦДХ к Парку Горького. Именно его я обошёл бегом, и то не весь, потому что коридор, увешанный пёстрыми полотнами сверху донизу, уходил куда-то вдаль. Кто-то из художников, кстати, продолжал рисовать прямо в процессе выставки.