Советский Союз имел возможность перехватить инициативу, но в силу известных нам обстоятельств, этого не произошло, и в результате почти вся мировая система социализма, за исключением Китая и ряда его союзников, оказалась на эксплуатируемой периферии этой американоцентричной финансово-экономической системы.
Но китайцы, основываясь на советском опыте и правильно его модернизировав, смогли создать новую социально-экономическую систему, которую Питирим Сорокин еще в 60-е годы называл "интегральным строем".
Та же модель — правда, в несколько иных масштабах и формах — была реализована и в ряде капиталистических стран (например, в Японии или в Корее). Но без соответствующей политической "надстройки", под властью транснационального финансового капитала, японский и корейский опыт не мог получить глобального измерения. В китайском случае это уже не так. Здесь налицо и иная "масса" общества, и его иное идейно-политическое качество. Всё это и делает Китай "аттрактором" нового глобального технологического — а значит, и нового глобального политического уклада.
В сферу этого аттрактора неизбежно попадает весь современный мир, в том числе — Латинская Америка. И её "левый ренессанс" — вовсе не какая-то историческая случайность, а вполне закономерная и даже неизбежная реакция на глобальный системный кризис нынешнего мирохозяйственного уклада.
Только что вышла моя книга на эту тему: "Последняя мировая война. США начинают и проигрывают", — где подробно описаны и причины этого кризиса, и его течение, и его последствия. Поэтому не буду лишний раз детально углубляться в этот вопрос — скажу лишь, что механизм максимизации прибылей через приватизацию печатного станка (и денежного, и информационного) при списании убытков через стратегию "управляемого хаоса" — это путь самоотрицания и самоубийства человеческой цивилизации. Это — "рыночный фашизм", и принять его мы, если считаем себя людьми и хотим ими оставаться, не можем, не имеем права, как бы нас к тому ни принуждали.
В этом смысле, мне кажется, нам, вместе с нашими коллегами из Латинской Америки, очень важно сформировать коалицию стран, которая выступает за создание нового мирового порядка. Не только в том смысле, что он отличается от доминирующей американоцентричной либеральной глобализации, но и в том смысле, что он — единственно приемлемый выход из нынешнего системного кризиса.
Мы пытаемся отрабатывать механизмы новой системы международных экономических отношений в рамках Евразийского экономического союза. В отличие, скажем, от Евросоюза, опыт которого мы использовали, у нас интеграция очень мягкая, то есть мы не ограничиваем суверенитет участников, наша задача — поиск гармонии взаимных интересов через формирование общего экономического пространства и общей стратегии развития. И с нашими партнерами по Шанхайской организации сотрудничества, по БРИКС мы тоже исходим из этой логики, логики взаимного сотрудничества, поиска общих интересов, принципа уважения суверенитета друг друга и отказа от использования силы, с полным приоритетом международного права.
Противостоять этой тенденции мирным путём наши западные партнёры уже не могут — поэтому в ход пошли уже названные Олегом Васильевичем методы "цветных революций", международного терроризма, "гибридных войн", санкции и так далее.
Поэтому на первый план выступает сегодня задача создать сейчас самое важное — это формирование широкой антивоенной коалиции тех стран, которые не заинтересованы в эскалации международной напряженности. Таких стран в современном мире — подавляющее большинство. Но в военном отношении США и НАТО полностью доминируют — я имею в виду и вооруженные силы, и информационную, и финансовую составляющие.
Следовательно, антивоенная коалиция должна быть достаточно мощной, чтобы остановить агрессоров. Некоторое время БРИКС рассматривался как прообраз такой коалиции, но в Китае предпочли сделать акцент на экономических аспектах сотрудничества пяти ведущих "не-западных" государств современного мира, на создании "экономического пояса Великого Шёлкового пути". Видимо, в Пекине считают, что пока США и их союзники будут решать "российский вопрос", "ближневосточный вопрос", "латиноамериканский вопрос", они ослабеют, а Китай, напротив, укрепится настолько, что сможет не только обезопасить себя от западной агрессии, но и, сохранив силы, занять в мире то же место, которое заняли США после двух великих войн ХХ века.
Я не осуждаю и не обвиняю наших китайских товарищей — я пытаюсь обозначить и сформулировать вероятную логику их действий, из которой следует, что рассчитывать на полноценное участие КНР в этой глобальной антивоенной коалиции не приходится. У них есть выбор, и этот выбор сделан, а у России выбора нет.