То есть "сталинской" индустриализации предшествовала серьёзная структурная перестройка власти. С теми структурами, которые действовали в СССР в 20-е годы, никакой индустриализации произойти не могло.
А сейчас? Надо думать о создании новых структур - структурной перестройке. Какими они будут - пусть думают экономисты, политологи, социологи. Возможно, это будет связано с активностью предприятий, с самоуправлением, развитием производственной демократии, низовых форм. Такой опыт у нас есть. И позитивный, и негативный.
Например, под лозунгом большей самостоятельности и инициативы трудящихся в 1988 году были созданы советы трудовых коллективов. Да, государство тогда умышленно пустило дело на самотёк, и эти советы в основном стали просто повышать цены на свою продукцию. Это экономику только добило. А если бы их заставили заниматься снижением себестоимости при стабильных отпускных ценах? Улучшением ассортимента и качества продукции? А в 1990 году, еще при Горбачёве, эти советы распустили. Потому что уже готовились к приватизации, уже был решён вопрос о том, как проводить рыночные преобразования, а эти советы могли помешать. Мавр сделал своё дело, мавр может уйти...
Но без структурной перестройки никакой новой индустриализации, реиндустриализации у нас не выйдет.
Юрий Поляков, писатель, главный редактор "Литературной газеты".
Действительно, на примере литературного героя Корчагина воспитывалось несколько поколений. Помню, как в конце перестройки я выступал на каком-то сборном мероприятии: актёры, писатели, музыканты И там один актёр изображал миниатюру: Павка Корчагин строит железную дорогу. Это была издевательская пантомима, смысл которой заключался в том, что её герой, улыбаясь как клинический идиот, сам себя закапывает в землю.
Когда этот актёр вернулся за кулисы, я спросил у него: "А вы над чем издевались?" Он ответил: "Неужели непонятно?" Я сказал: "Нет. если вы издеваетесь над тем, как человек потерял здоровье, чтобы проложить дорогу и в замерзающий город привезти дрова, то представьте, что в этом городе живёте вы и ваши близкие..."
Подрыв идеалов труда, ценностного отношения к труду совершался в том числе и с помощью искусства. Если мы посмотрим на историю нашей литературы, то увидим, что индустриализации сопутствовал бунт производственного романа. Эти романы писали и очень крупные писатели: Леонид Леонов, например. В 60-е годы, в период научной революции были популярны романы, фильмы, спектакли об учёных. А сейчас в телевизионных передачах вы не увидите ни учёного, ни рабочего - только тусовка шоу-бизнеса, кочующая с одного канала на другой.
В литературе похожая ситуация: премии, сформированные либеральным сообществом, причём, на государственные деньги (даже если подключали олигархов к этим премиям, то они делали это по команде из Кремля, а не потому, что у них руки зачесались поделиться), произведения о человеке труда не поощряли. Можно было наблюдать, и на страницах "Литературной газеты" мы это отслеживали, как был выстроен заслон перед литературой, в которой есть попытки отразить происходящее в стране, показать, как живёт простой человек, занятый нормальным трудом, а не спекуляцией. И вообще книги, в которых есть серьёзное, совестливое отношение к жизни, размышления о её смысле, никакими премиями не поощрялись. А книги, где отражено твёрдое православное сознание, попросту отсекались. Даже при намёках на любой патриотизм уже на подступах к длинным спискам книгу отвергали. И у читателя сложилось ощущение, что это сейчас не интересует ни литературу, ни кино, ни театр.
Те проблемы, о которых мы говорим, могут быть успешно решены при кардинальном изменении культурной политики в стране, точнее, при обретении культурной политики, потому что таковой сейчас нет. И для того, чтобы вернулось уважение к труду, чтобы талантливые люди из сфер сомнительных и зачастую криминальных или направленных лишь на обогащение стали возвращаться в созидательную сферу физического или интеллектуального труда, нужен мощный духовный импульс. Который может дать не только церковь, но и искусство. Особенно - литература, поскольку "в начале было Слово". Многие идеи рождаются в литературе, а затем они приходят в другие виды искусства: в кино, на сцену и так далее.