А чем, наконец, для самих немцев были наши контрнаступления 5 декабря 1941 года под Москвой, 19 ноября 1942 года под Сталинградом, упреждающий артиллерийский удар 12 июля 1943 года на Курской дуге? А 6 июня 1944 года высадка союзников через Ла-Манш? Всё — полной неожиданностью! Вот, т. Фалин, что случается на войне, на которой вы почему-то не были.
Автор сообщат, что "более двух десятилетий тесно общался с известным авиаконструктором А.С. Яковлевым, был знаком с А.И. Микояном и А.А. Туполевым, и их оценки обобщены в книге" (с.217). Ну, во-первых, А.И. Микоянов было два: один А.И. — член Политбюро, что "от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича", другой А.И. — лётчик-испытатель. Можно догадываться, что тут имеется в виду лётчик. Во-вторых, академик, трижды Герой социалистического труда, пятикратный Сталинский лауреат генерал-полковник-инженер Туполев бы не А.А., а Андрей Николаевич. За более чем два десятилетия тесного общения с ним можно было бы это узнать и запомнить. В-третьих, эти авиаконструкторы были не просто известными, а великими, знаменитыми.
Но меня сейчас интересует "тесное общение" автора только с А.С. Яковлевым, академиком, двукратным Героем, семикратным Сталинским лауреатом, генерал-полковник-инженером. В 1972 году тиражом в 200 тысяч экземпляров вышла большая книга его воспоминаний "Цель жизни". Вполне возможно, что автор и подарил её своему цековскому дружбану. В книге, помимо профессионально достоверных сведений о нашей и о немецкой авиации, об их роли в войне, о наших авиаконструкторах и лётчиках, много интересного и о Сталине. Вот несколько эпизодов и впечатлений из книги.
"С людьми Сталин был вежлив, обращался всегда "на вы". Никого не называл по имени и отчеству. Единственное исключение делалось для пожилого маршала Шапошникова Бориса Михайловича… К Сталину все обращались, конечно, всегда "на вы" и "товарищ Сталин". Только Молотов и Ворошилов были с ним "на ты"… Вызывая меня к себе, Сталин обычно спрашивал: "Вы не очень заняты?". Или: "Могли бы вы сейчас без ущерба для дела ко мне приехать?" (с.490).
"У каждого есть недостатки и промахи, — сказал Сталин, — поэтому с маленькими недостатками в работе надо мириться. И у вас, и у меня тоже есть недостатки, хотя я — "великий вождь и учитель". Это мне из газет известно" (с. 491).
"Сталин не терпел верхоглядства и был безжалостен к тем, кто выступал, не зная дело" (с.491).
"Пожалуйста не угодничайте. Не думайте, что если скажете невпопад с моим мнением, то будет плохо… А этот так и смотрит в рот начальству, чтобы повторить за ним глупость. Такой человек может принести большой вред. Опасный человек!… Если вы твёрдо убеждены, что правы, никогда не считайтесь с чьим-то мнением, а действуйте так, как подсказывает разум и совесть" (с.492). Кстати, что это были в устах Сталина не пустые слова, убедительно подтверждает хотя бы известный эпизод с маршалом Рокоссовским. При обсуждении в Ставке плана операции "Багратион" все — и Сталин тоже — были против предложенного им нанесения одновременно двух главных ударов, но Рокоссовский стоял на своём. Сталин дважды предлагал ему выйти в другую комнату и ещё, ещё обдумать свой план. Рокоссовский возвращался и говорил: "Да, надо так, как я сказал". "Настойчивость командующего фронтом, — сказал Сталин, — доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надёжная гарантия успеха". И утвердил план…
12 июля 1935 года. В этот день Яковлев впервые увидел Сталина и был представлен ему. Для руководителей партии и правительства организовали показ достижений спортсменов Центрального аэроклуба. Все шло хорошо. Но вот лётчик Алексеев, вытворяя в небе на знаменитом самолёте У-2 (кукурузник) всякие воздушные фокусы, вдруг рухнул в Москву-реку. Туда помчалась машина. Все были уверены, что лётчик погиб. Но вот машина вернулась, из неё выходит весь мокрый воздушный акробат и докладывает Ворошилову: "Товарищ народный комиссар! Лётчик Алексеев потерпел аварию…"