Революция не принесла художнице ничего, кроме потерь, а в 1919 году умирает от тифа любимый супруг. Зинаида устремляется в Петроград, чтобы обосноваться у родни – Бенуа. В этой обстановке она пытается жить в привычном ритме: пишет портреты и не желает вливаться в «боевую, кипучую бучу», о которой мощно трубят господа футуристы-супрематисты. У Серебряковой не было политических претензий к большевикам — исключительно эстетические. Ей претили новейшие течения, ставшие вдруг «революцией мобилизованными и призванными». Глядя на портрет Сергея Эрнста (1921) и другие полотна конца 1910-х — начала 1920-х годов, трудно представить, каким образом Серебрякова умудрялась сохранить настройки. Изображения расслабленно-аристократичных людей на фоне «старорежимных» комодов и бюро. Тонкие запястья, галстуки-бабочки, аккуратные проборы. Эскапизм — это нормально и вместе с тем – непродуктивно, а поток заказчиков довольно скоро иссяк. Помог родственник — Александр Бенуа, ставший одним из функционеров бывшей Мариинки, а теперь петроградского БДТ. Тут, за кулисами, Серебрякова создаёт картины и зарисовки, посвящённые балету. На выставке представлена большая часть этого цикла — и снова мы наблюдаем попытку остановить ход истории, сбежать от раздражающих перемен. Девушки в пачках, нежные пуанты, белые парики, цветочные гирлянды — это спасает от невыносимости. Как инъекция обезболивающего. Но спасёт ли оно завтра?
В 1924 году Зинаида Евгеньевна уезжает в Париж — как ей представляется, на время. Поработать над панно и — вернуться. Но линия жизни вильнула в сторону. Россия – впрошлом. Дружная семья тоже распадается:Катя и Саша переезжают к матери, Женя и Тата остаются в Советском Союзе, где — между прочим — делают неплохую карьеру. Посетитель выставки может убедиться, что вещи, созданные Серебряковой в эмиграции, почти лишены внутренней силы. Где-то её чуть больше (в «пляжной» серии), где-то она почти на нуле (стандартные портреты Шаляпиных, Лифаря, Голицыной, Лорис-Меликовой и т.д.).
Надо лиосуждать художницу за то, что она уехала? Предала ли сама себя? Не думаю. Трудно жить, где ты не нужен. Ретивые авангардисты полагали, что их атакующий стиль будет властвовать вечно — до полной победы Коммунизма и далее без остановки. В 1930-х годах вкусы поменялись: вернулась классика, возобладал соцреализм — вот тут наша героиня могла бы достойно проявить себя, вписавшись в солнечный миф сталинизма. Её «микеланджеловские» крестьянки украсили бы панно ВСХВ и московского метро; академическое «ню» стало бы идеальным воплощением предвоенной красоты, а возможно, у Серебряковой появились бы свежие темы. Но история — в том числе история искусств — не терпит сослагательного наклонения. Поэтому немолодой эмигрантке оставалось ждать богатого заказчика. Явился барон де Броуэр — эксцентричный и щедрый. Его вилла нуждалась в пышном декоре, и русская мастерица выдаёт шесть панно с аллегорическими фигурами. Эти работы наш зритель увидит впервые, хотя впечатление от них...пустейшее. Переизбыток отточенности и умения, а на выходе — помпезная скука.
В 1965 году в СССР прошла грандиозная выставка Зинаиды Серебряковой — картины произвели фурор, а вот сама художница так и не вернулась — она умерла во Франции два года спустя. Каждый выбирает свой путь, а для нас она так и осталась лучезарной красавицей перед зеркалом... Была как Солнце!
Восхищённые Пушкиным
Восхищённые Пушкиным
Андрей Фефелов
18 мая 2017 0
культурная политика в СССР
Русское советское, красное, социалистическое — это всегда комплексный, системный, стратегический подход к явлениям и событиям. Именно системности, обоснованности, методичности не хватает современному российскому государству. В вопросах культурной политики этот изъян оборачивается полным и всеобъемлющим засильем импортного масскульта. "Тьма, пришедшая с Запада, накрыла громадный город…".
Помимо массовой культуры на заброшенной русской ниве произрастают разного рода "элитарные" и "концептуальные" сорняки, притом что кристально ясной доктрины культурного, информационного развития мы так и не услышали из уст власти, озабоченной беспрерывной текучкой, занятой "латанием дыр", сфокусированной на решении сиюминутных тактических задач.