В этих условиях Россия с 25 мая начинает новый этап воздушных ударов по боевикам на севере Сирии. Целью их станут не только военные объекты боевиков, но в первую очередь колонны снабжения, перемещающиеся между Турцией и северными сирийскими районами, занятыми боевиками.
Ещё одной новостью, напрямую связанной с событиями в Сирии, стало подтверждение представителями исламистского движения "Талибан" информации об уничтожении их лидера, Ахтара Мохаммада Мансура, известного также как мулла Мансур. По имеющимся данным, глава группировки был убит в ночь с 20 на 21 мая на афганско-пакистанской границе при налёте американских беспилотников.
Некоторые эксперты утверждают, что ликвидация муллы Мансура стала ответом на неконструктивное поведение руководства "Талибана" в ходе четырёхсторонних переговоров о мире с участием США, Афганистана, Пакистана и Китая. В этом смысле ликвидацию муллы Мансура следует воспринимать как предложение талибам и стоящим за ними пакистанским спецслужбам не только пересмотреть свою стратегию в Афганистане, но и сменить персональный состав руководства "Талибана".
Но есть и другая точка зрения. Уже сегодня в Афганистане идёт ожесточённая борьба между постоянно увеличивающимися отрядами ИГИЛ и талибами. При этом часть полевых командиров "Талибана" выступает за объединение с ИГИЛ, и только авторитет муллы Ахтара Мансура вынуждал их воевать против "игиловцев". Смерть муллы Ахтара Мансура резко усилит внутренние конфликты и углубит раскол в "Талибане". Как следствие, усилит позиции ИГИЛ в Афганистане.
Понимают ли американцы, что, уничтожив лидера талибов, они тем самым резко изменили баланс сил в Афганистане? Думаю, что понимают. Тринадцать лет ведя здесь боевые действия, американцы отлично разбираются во всех нюансах внутренней ситуации. Тогда зачем же они заталкивают ИГИЛ в Афганистан?
Тому есть свои резоны. Открытие нового фронта, с одной стороны, вынудит руководство ИГИЛ отвлечь часть сил из Ирака и Сирии, где американцы прочно увязли в бесперспективных бомбёжках и не имеют серьёзного продвижения. С другой стороны, перспектива доминирования в Афганистане способна стратегически перенацелить ИГИЛ с ближневосточного театра военных действий, где ИГИЛ также увяз в кровавом болоте гражданской войны в Сирии и зажат на юге Ирака, — на Афганистан и Среднюю Азию, где ситуация для развёртывания ИГИЛ более чем благоприятная: республики бывшего СССР раздроблены, их правительства погрязли в коррупции и утратили авторитет в глазах населения, а само население влачит полунищенское существование. Кроме того, под боком ИГИЛ в этом случае окажется ещё и Пакистан с его сотнями миллионов мусульман, который также в перспективе может рассматриваться лидерами ИГИЛ как потенциальная цель его расширения.
В свете этого смерть лидера талибов Ахтара Мохаммада Мансура приобретает совершенно иной смысл. Эта ликвидация серьёзно усилит позиции ИГИЛ в Афганистане и Центральной Азии, подвинув его ближе к границам России.
Истории об истории
Истории об истории
Светлана Иванова , Артём Суетин
Философия истории Информационная война Общество
взгляд в прошлое: смотреть или видеть
Любые конфликты между "большими системами", включая все войны человеческих сообществ, возникают и ведутся не только "для чего", но и "почему". В нынешнюю эпоху глобализма вторая составляющая информационной оболочки конфликтов выступает на первый план: всё меньше говорится об истинных целях военных конфликтов, всё больше — о мнимых причинах их возникновения. История становится в первую очередь инструментом оправдания войн, привлечения союзников и подавления противника.
История, к которой мы привыкли, носит эмпирический, описательный характер. Колесо жизни, вращаясь, оставляет следы на пыльной дороге людских начинаний. Эти следы подвергаются историками тщательному анализу и изучению, и представляются в виде длинных линейных описаний. По сути, история в учебниках — это прежде всего некая мозаика дат и событий, "хранилище анекдотов и фактов, расположенных в хронологическом порядке", которые по происшествии нескольких лет пост-школьной жизни превращаются в яркий ковёр, сотканный из чудом задержавшихся в голове фрагментов информации. Исторические киноленты, снятые в "эпоху постмодернистских исканий", добавляют в представления человека дополнительную неразбериху и ирреальность исторического временного ряда. Одни люди свято верят в то, что удалось вычитать в пыльных исторических повествованиях и высмотреть в новых фильмах о былом, иные не обращают вообще внимания на странные записки о прошлом, третьи противостоят им и пытаются переписать ход истории…